Олег Гайдук - Фактор Z

— Добрый день, господа. Разрешите представиться, я — Морли, хозяин лавки лучших мастеровых на острове.

Морли еще шире расплылся в приятной улыбке и развел руками.

— Мастеровых? — недоуменно спросил мэтр Гастро, а Самюэль за его спиной с иронией улыбнулся.

— Ну да, лучших мастеровых на всем Марламе, — горячо подтвердил Морли. — У меня лучшие поставщики с континента. Кого вам нужно? Каменщик? Или плотник? У меня есть один краснодеревщик из Караэля. Великолепный мастер, его работа украшает дворец их местного князя. Хотите взглянуть?

— На дворцовую мебель? — непонимающе спросил Гастро. — До Караэля тысяча лье по прямой!

Морли остановился в замешательстве и лишь хлопал белыми ресницами, удивленно глядя на посетителя. Самюэль наиграно раскашлялся, пытаясь скрыть смешок, и шагнул вперед.

— Мэтр, достопочтенный Морли предлагает вам взглянуть на самого краснодеревщика. Хорошие специалисты ценятся на острове. Мастер при жизни остается мастером и после смерти. Давайте взглянем.

— Да-да, — Морли с готовностью подошел к одной из бочек и жестом пригласил посетителей сделать тоже. Когда они приблизились, Морли снял крышку. В нос сразу ударил запах крепкого алкоголя, кажется, бреди. Гастро наклонился над бочкой. Внутри с подтянутыми к груди ногами плавало тело немолодого мужчины. Мэтр отпрянул.

— Отличный специалист — заверил его Морли, а мэтр вопросительно обернулся к Самюэлю.

— Хороший материал для создания маба. На континенте их называют зомби. У вас они бродят по проклятым кладбищам, а у нас на острове служат на благо живущим.

— Я знаю, — лицо Гастро приняло равнодушный вид, — но дома это больше походило на сказки сумасшедших старух. Так вам доставляют тела с континента? — повернулся он к хозяину лавки.

— Да, со всего Терхейма, со всех континентов.

— Не легально конечно? Грабители могил?

— Не всегда, иногда семья покойного сама продает тело. Иногда приходится выкрадывать. Это касается особенно талантливых или известных людей.

— Доходит до смешного, мэтр, — добавил Самюэль. — Рассказывают анекдот, как за одним кузнецом из Ноза пришли две конкурирующие компании. В итоге одной из них досталось еще пять тел.

Он и Морли весело засмеялись, а Гастро не оценивший юмора произнес:

— Благодарю вас, Морли, но мы должны продолжить путь, думаю, я утолил свое любопытство.

Они вышли из лавки и сели в экипаж. До самых городских ворот путники не обмолвились ни словом. Гастро, похоже, был погружен в свои мысли, а Самюэль не решался завести разговор первым, выполняя миссию молчаливого проводника. Они проехали несколько кварталов по аккуратно вымощенным улицам. Дома по обеим сторонам больше походили на игрушечные, чем на жилые строения — слишком опрятные и красивые. У ворот, ведущих из города, их окликнул еще один стражник с двумя мечами, но кучер показал ему какой-то пергамент с нереально большой сургучной печатью и тот почтительно отступил.

— Почему у него два меча? — спросил Гастро, когда они оказались на широком мощеном тракте, бывшем словно продолжением городской улицы.

— Железо для живых, серебро для мертвых, — коротко пояснил Арбак.

— Бунты мабов? — Гастро пристально посмотрел на Самюэля.

— Бывает, но очень редко, мэтр. Старый граф предусмотрел все, кроме…

— Человеческой глупости? — продолжил Гастро за Самюэля. — Далеко нам до поместья? Мне не хочется встречаться с вашими достопримечательностями после наступления темноты.

— До поместья около 20 лье пути. Две трети мы проедем сегодня, остальное завтра. А насчет человеческой глупости вы правы: время от времени какой-нибудь идиот влюбляется в свою маба и снимает с нее кольцо. Вообще старый граф Мамандизи — творец счастья и благополучия нашего острова, — Самюэль говорил с нескрываемым благоговением.

Гастро усмехнулся:

— На континенте не разделяют вашего восторга. Богомерзкий чернокнижник и некромант, проклятый патриархами семи церквей.

— Нам плевать на континент и его патриархов, — Самюэль осклабился и продолжил. — Граф Грэгор не забудет оскорблений своего отца. Вы сами убедитесь в этом, когда мы приедем в поместье.

— Охотно верю вам, Самюэль. Слава о молодом графе дошла до континента.

Они одновременно замолчали, погрузившись в свои мысли. Кони несли экипаж по ровной дороге мимо пасторальных пейзажей с колосящимися полями, многочисленными садами, среди которых виднелись домики под черепичными крышами. Путники проехали в молчании не меньше пятнадцати лье, и солнце начало клонится к закату, когда Самюэль произнес: