Олег Рой: Фактор Кот

В начале было слово, и слово это было – «кот».

– Коооооот! – ору в восьмом часу утра я, по звонку будильника на автомате поднявший свое тело с кровати, бессознательно же всунувший ноги в тапочки и уже на половине пути к ванной, как следует потоптавшись в них, ощутивший в тапочках ЭТО: весомые следы невесомого присутствия кота. – Какого черта, коооот?!

Тьфу ты, пропасть. Тапочки – в ведро, порошка туда, вечером что-нибудь сделаю. Ногу – в ванну, себя – под душ.

– Вот и сиди теперь голодный! – мстительно кричу я из ванной. – Не будет тебе вискаса, пока я не вымоюсь.

На самом деле все не так. Вначале у меня была холостяцкая жизнь – в меру спокойная и размеренная, в меру унылая, в меру… Все, короче говоря, в меру. Работа с понедельника по пятницу, вечером – спортзал или боулинг с друзьями, просмотр матчей по субботам, чтение Акунина по воскресеньям. Немного одиноко, конечно, но это было одиночество того сорта, которое легко скрасить одним-двумя телефонными звонками с предложением встретиться. Ведь свободный человек всегда сам хозяин своему времени.

Полюбовно распрощавшись со второй по счету бывшей женой несколько лет назад, я даже ходил к ней (и ее нынешнему бойфренду) в гости. Вот с этого все и началось.

– А ты возьми кота, – предложила Ася после того, как мы уговорили отбивные по ее фирменному рецепту и приступили к блестящему глазурью шоколадному торту. Мини-вечеринка (я и хозяева дома) была посвящена отбытию Аси и сотоварища на ПМЖ в Канаду.

– Какого такого кота? – Я поперхнулся тортом и кинул подозрительный взгляд в сторону бело-рыжей флегмы, мимикрировавшей под подушку на любимом хозяйском кресле. Флегма сыто зевнула, хищно блеснув правым клыком, и потянулась, выпустив когти.

– Этого кота, – Ася проследила направление моего взгляда. Кот приоткрыл один глаз и покосился на меня, будто понял, о чем идет речь. – Возьми. Он тебя дома будет ждать, в подушку урчать, боком тереться. Мы уезжаем, сам понимаешь, а котика некуда пристроить…

– Ну ты что, какой из меня котовод? Я же дома сутками могу не появляться. И вообще, никогда животных не держал.

Остаток вечера Ася уговаривала меня отбыть в компании с усатым, а я, в свою очередь, отбивался как мог. Коварная бывшая жена заставила даже приобщиться к прекрасному, усадив в одно кресло со зверем. Тактичный, я решил почесать прекрасное за ухом, после чего был цапнут за палец и, потирая его, спешно ретировался.

Однако у судьбы были свои планы на меня и кота. Ася и ее бойфренд благополучно уехали за границу, а до меня то и дело стали доходить вести от общих знакомых о том, как брошенное существо мыкается с передержки на передержку, нигде долго не задерживаясь. А в конце концов несчастное животное решили сдать в приют. Тогда к этой истории подключился я. Не знаю, что мной руководило – жалость ли к коту, всю свою кошачью жизнь прожившему дома, в уюте, ласке и тепле; желание ли иметь домашнее животное; возможность скрасить свое холостяцкое жилище какой-нибудь живностью… Так или иначе у меня появился кот, а у кота появился я.

Кота звали Джордано Бруно, и он жег как мог. У одних временных хозяев он свалился за холодильник, застрял там, в испуге описался и, слава богу, был извлечен раньше, чем случилось короткое замыкание, после чего был выставлен за дверь вместе с напрочь сгоревшим бытовым прибором. Другой временный владелец сдал его следующему с короткой жалобой: «Он использовал мое лицо как трамплин. В три часа ночи». А после того, как кот обнаружился в уже запущенной (снова счастливое спасение после минутного испуга!) стиральной машинке, добросердечная пенсионерка Анастасия Павловна, чья-то бабушка, выпив корвалола, сказала, что больше она таких потрясений не хочет, и выдала беспокойной зверюшке расчет.

Долго ли, коротко ли, но я отправился к Анастасии Павловне за котом. Переноски не было ни у нее, ни у меня, поэтому я вооружился дорожной сумкой с замком (прощай, сумка, я тебя любил!) и зимними перчатками для ловли кота. Бруно, ясное дело, никуда не собирался. За неделю, проведенную у пенсионерки, он решил, что тут его дом, окопался под платяным шкафом и расставаться с мещанским уютом не желал. Предложенное угощение и льстивое «кис-кис-кис, кто у нас тут хороший красивый котик», надменно проигнорировал, а потому был извлечен с помощью нечеловеческих усилий, двух одеял, одной мухобойки и множественного применения крепкого словца, а затем помещен в сумку. Я. И сейчас. Не знаю. Как. Мне удалось. ЭТО. Сделать.