Кирилл Воробьев - Последняя битва Пономаря

– Ладно, – немного успокоился Витя.

– Слушай, а может, нам мозговой штурм устроить? На тему «как убиваются эгрегоры»? – Вернулся Дарофеев к наболевшему вопросу.

– Заключить его самого в «черную дыру»? – Хумчанин тут же принял правила игры и выдал первую, совершенно бредовую идею.

– А если развалить его на личностные эгрегоры? – Предложил целитель.

– Не хотел бы я иметь два личностных, из которых один такой. – Усмехнулся паренек. – Тем более, как это сделать? Лучше уж в прошлое вмешаться. Не дать ему образоваться вообще.

– Я не уверен, что мы имеем право в это вмешиваться. Тем более, это не наше, а чужое прошлое.

– Ну, тогда просто аннигилировать его в настоящем!

– Аннигилировать с кем? – Что-то в этой идее показалось Пономарю очень привлекательным.

– Ну... С другим эгрегором. Белым. Космэтика – черная, а нам нужен белый!

– Так, так... И где его взять, этот белый эгрегор?

– Да, самим сделать! – Выпалил Витя и только тут понял, что сейчас он спродуцировал, пожалуй, единственно возможный выход.

– А из кого? – Пономарь уже понял, кто им потребуется, но и Витя сообразил не менее быстро.

– Из «неподдающихся»!

Посвященные вылетели из тайного прохода буквально за пять минут до прихода прапорщиков. Они едва успели смыть с себя кровь и, не вытираясь, разбежались по своим шконкам.

Вертухаи, пришедшие с ночной проверкой, обнаружили мирно посапывающих арестантов. Но всем космэтистам было ясно, что если не произойдет чуда, через десять минут, когда ДПНК обнаружит, что счет не сходится, и тогда всю зону поднимут по тревоге.

Едва прапора удалились, Рак шепнул Михаилу Львовичу:

– Чего делать-то будем?

– Ничего!.. Спать! – Отмахнулся Грибоконь. Он уже давно ощущал в себе прилив сил. Тех, что позволяют властвовать над людьми. Его охватил тот редкий доселе метафизический подъем, который позволял лечить одним прикосновением, или гипнотизировать на расстоянии...

Последним-то Шаман и решил воспользоваться. Мысленно представив себе лицо дежурного помощника начальника колонии, майора Семенова, Михаил Львович, практически без напряжения, послал тому формулу внушения: «Все осужденные на месте!» Повторив это несколько раз, Грибоконь, все еще не уверенный в исходе своего раппорта, с полчаса лежал неподвижно, не в силах заснуть. И лишь когда ему окончательно стало ясно, что внушение удалось, Шаман позволил себе расслабиться.

Но он всего лишь оттянул время тревоги. Отсутствие одного из зеков обнаружилось на утренней проверке. В течение четырех часов все арестанты стояли на плацу, а вызванные с отдыха все смены прапоров, злые и свирепые обшаривали лагерь сверху донизу. Результатом поисков оказались десятки кипятильников, заточек, изрядная горка пакетиков с чаем, несколько бутылок водки. Одно было непонятно: зачем прапора ищут «побегушника» в зековских тумбочках.

Кто пропал, определили быстро, но даже когда общелагерный шмон пошел уже по третьему кругу и всем стало ясно, что опущенный исчез бесследно, зеков продолжали держать на плацу.

Время от времени появлялся Игнат Федорович. Он проходил мимо строя, выдергивал из него какого-то зека и утаскивал к себе в кабинет для допроса. Судя по тому, как мрачнело лицо кума после каждой такой беседы, все зеки уже понимали, что начальнику оперативной части никто ничего важного так и не сказал.

После обеда всех развели по отрядам. Грибоконь, было, уже успокоился, посчитав, что тайна убийства таковой и останется, как к нему вдруг подошел шестерка Репья и протянул записку. Михаил Львович, почуяв исходящую от нее угрозу, тут же развернул тетрадный листок.

«Шаман, тюремный телеграф сообщил, что в последний раз того пидора видели с твоим семейником. Гони до конца недели катю штукарей зелени или пойдешь на раскрутку.» – Прочел зек. Не было никаких сомнений, что Репей сдаст Грибоконя куму, если тот не отдаст блатному сто тысяч долларов. Таких денег Шаман даже в руках никогда не держал, да и взять их было неоткуда. Поэтому, пока первую смену не увели на промзону, Михаил Львович решил действовать.

– Я сегодня мочкану Репья. – От этой фразы Шамана Данила Сергеевич даже вздрогнул.

– Как?

– Мне нужна твоя помощь. И... Еще двоих-троих...

– Так ты решил его не руками! – Сообразил Рыков. – Сейчас организуем!..

Спустя минуту около Грибоконя уже собралось еще четверо сектантов.

– Мужики, – шепотом проговорил Шаман, – сейчас мы все вместе сглазим Репья. Ничего не говорите, делайте, что скажу. Сложного ничего не будет.