Михаил Горожанин - Огненная кровь

– Ну… – протянул Псина. – Я же не знаю всех его возможностей… – Тут он злобно стрельнул глазами в сторону стола. – Мне же не говорят…

– Тише, ты, мразь! – ровным голосом проговорил Косинский. – Скажи спасибо, что еще голову на плечах носишь. Где гарантия, что ты мне не лжешь?

– Нахрен мне теперь такая голова при такой-то шее… – пробурчал Псина, поддевая пальцем ошейник. – А гарантии ваши у вас в камере сидят. Уж сколько раз обещали отпустить.

– Ни разу, – глядя готу в глаза, твердо сказал полковник. – Чтобы ты знал, Псина, я никогда не забываю и не нарушаю своих обещаний. С твоей семьей хорошо обращаются. И они не виноваты в том, что в родне появился ублюдок. Я не расист. Их проверили, они чисты. Это вынужденная мера, потому что твои способности настолько нужны, что ради них мы пошли на беспрецедентный шаг – заложников. Как только ты сослужишь достаточно, они все будут отпущены. Ты знаешь, что я говорю правду. Неприкосновенность невинных – один из столпов организации, которой ты вынужденно помогаешь. Они испытывают временные неудобства только лишь потому, что ты оказался так полезен.

– Знаю, – проворчал гот. Это была правда. Знал он и о том, сколько раз у Косинского возникало желание нажать неприметную кнопку на циферблате своих часов. Кнопку, запускающую механизм взрывателей, встроенных в его ошейник. Знал и то, что однажды это будет обязательно сделано. Смерти не избежать. То, что он был готом, давно примирило его с неизбежным. Но главным было все же, чтобы мать с сестренками остались живы. А для этого он должен использовать свой талант телепата снова и снова.

Косинский неторопливо поднялся, брезгливо посмотрев на немецкого колдуна, растерявшего всю свою спесь.

– Взять его, – приказал он бойцам секции. – Доставить на базу. Устроим еще одну показательную казнь для неофитов.

Томас Вольф понял по интонации, что был отдан окончательный приказ, решающий его судьбу. Организм мгновенно впрыснул в кровь адреналин, и у немца моментально прояснилось в голове. Скривившись от напряжения, он ворвался в голову гота по телепатической нити, все еще соединяющей их, и отдал мысленный приказ.

Когда Псина внезапно затараторил по-немецки и замахал руками, Косинский мгновенно понял, что произошло. Нажимать на кнопку, активировавшую его поводок, уже не имело смысла. Когда оба охранника Вольфа неожиданно прыгнули вперед, двумя ударами свалив офицеров, сидящих на столе, полковник выхватил пистолет и дважды выстрелил прямо в перекошенные лица, в помертвевшие глаза своих, а сейчас уже чужих, каркатов. Бойцы рухнули на пол у стола. В гулкой тишине, последовавшей за выстрелами, негромким перестуком отозвалась граната, выкатившаяся из руки убитого конвоира прямо под стул Вольфа. Граната была без чеки. Косинский внезапно обострившимся зрением увидел все сразу. Кривую улыбку немца, торжествующую и грустную одновременно. Раскрытый в зародившемся крике рот Псины и его сумасшедшие глаза, глядящие на рубчатое металлическое яйцо.

В следующий момент полковник оказался за опрокинутым металлическим столом, а комнату потряс страшный грохот. Тяжелый стол отшвырнуло к стене, придавив Косинского. Оглушенный, он лежал некоторое время неподвижно. Потом с трудом отодвинул стол и встал на четвереньки, едва не закричав от боли, пронзившей тело. Помотал головой, пытаясь избавиться от звенящей тишины в ушах. Держась за погнутую, всю в глубоких вмятинах столешницу, он медленно поднялся и окинул взглядом комнату. Стены, пол, потолок, все было изъедено осколками. Бойня. Изрешеченные тела разбросало вдоль стен, забрызганных кровью. От немецкого колдуна остались только бесформенные куски кровоточащего мяса. Псина заодно лишился головы. Косинский понял, что от взрыва детонировал заряд ошейника, обезглавив гота.

Надо не забыть приказать отпустить семью телепата. Теперь заложники были полковнику ни к чему.

Пошатываясь, Косинский обошел комнату и проверил своих. Все были мертвы. Отряхнув китель, он пригладил волосы и, медленно ступая и пошатываясь, вышел из комнаты. Голова гудела. По коридору к нему уже бежали, но топота он не слышал. Он вообще ничего не слышал. Остановился, поджидая приближающихся людей, замедленными движениями достал удостоверение.

– Теракт, – коротко пояснил он обступившим его полицейским. – Вызовите медиков, пусть заберут тела моих сотрудников. Зовите СБ. Я буду здесь.

Удостоверение произвело должное впечатление.