Даша Пар - Зло любит меня

Но к кому обратиться?

Моим самым большим страхом было то, что Лея не переживёт своего дня рождения. Пророк доберётся до неё в финале. Я должен опередить его.

… из ненаписанного дневника Маркуса.

Меньше всего я ожидал увидеть в своём доме Алистера. Вальяжно развалившись на моём диване, с курительной трубкой из вишнёвого дерева и книгой Милтона — Потерянный рай.

— Не ожидал увидеть тебя в своём доме, старый друг, — расслабленно протянул Маркус, проходя в гостиную и направляясь в сторону бара. — Виски, коньяк?

— Русскую водку. Ты всегда хранил бутылку на случай моего приезда, — слегка картавя, протянул вампир, не отрываясь от книги.

Сколько они были знакомы, Маркус всегда видел Алистера с этой книгой. Казалось, что вампир никогда с ней не расстаётся, никак не комментируя свою привязанность к данному произведению.

Алистер оторвался от книги и посмотрел своими янтарными, как у ястреба, глазами на Маркуса.

— Ты осунулся. Когда в последний раз ел? — с притворной заботой поинтересовался вампир.

Маркус ненавидел Алистера. Этот вампир всегда служил источником неприятностей для него. Ещё с тех времён, когда они были кланниками Люциана.

Алистер был силовиком Люциана. Одним из немногих, кто всё время находился рядом с главой клана В ороны.

Этот вампир не обладал внушительным телосложением. Как и все, он был худощавым, вытянутым, как щепка, с тонкими и длинными пальцами и белым цветом кожи. Его сила заключалась в его способностях. Он мог взглядом пригвоздить любого к месту, осушить способность к сопротивлению. А затем раздавить врага, как орех. Такая способность быстро вывела его в любимчики Люциана.

Алистер имел длинные чёрные с серебряной проседью волосы, острый с небольшой горбинкой нос, а цвет глаз, острота скул, хищный изгиб губ делали его похожим на птицу, изображённую на его ключице. Ястреб, кличка, которую он заслужил в одну из последних войн между кланами.

Вампир предпочитал тёмный стиль одежды. Как рок-звезда, он выбирал металлические украшения, цепи, кольца, блестящий ошейник. Подводил глаза ярко-красным карандашом, не гнушаясь пользоваться тенями, чтобы усилить инфернальный, нечеловеческий эффект. Люди чувствовали себя неуютно рядом с ним именно благодаря его усилиям. Ему было плевать на мнение других, в этом они с Маркусом были схожи.

— Что ты здесь делаешь? — не ответив на вопрос, спросил Маркус, складывая руки на груди.

— Приехал навестить старого друга. Это запрещено? — с улыбкой протянул вампир, неодобрительно смотря на замершего Маркуса. — Так ты угостишь меня выпивкой?

— Разумеется, как я могу отказаться бывшему однокланнику, — с кривой усмешкой проговорил вампир, возвращаясь к бару и доставая бутылку и два гранёных стакана.

— Мы вылетели из одного гнезда, брат. И наши крылья развели нас по разные стороны баррикад, — с сонными нотками в голосе говорил Алистер, запрокинув голову. — Но мы все чувствуем ветер перемен, не так ли? Как повернётся колесо наших жизней? Куда мы придём? И будем ли снова вместе, как раньше?

Маркус молча слушал вампира, разливая водку по стаканам. Алистер никогда не приходит просто так. А при условии, сколько лет они не виделись, это было чем-то серьёзным.

Отдав стакан, он спросил:

— Что тебе нужно?

— Люциан изменился, ты в курсе? — поджав губы, проговорил он. — Его мысли путаются, движения стали неуверенными. Теперь всем заправляют эти сосунки: Эва и Алан. Они не способны удержать нас всех вместе в минуту изменения мира.

— Я не понимаю, о чём ты говоришь, — расслаблено проговорил Маркус, поднимая стакан и резко выпивая его залпом.

— Слухами земля полнится, друг, — с хриплым смехом, похожим на карканье, протянул Алистер, следуя примеру вампира и также осушая стакан. — Лазарь не убедит Теневой мир, утверждая, что всё по-прежнему. Старики чувствуют изменения, молодые следуют за ними.

— Что ты хочешь, Алистер? — повторил свой вопрос Маркус, смотря сквозь стекло на кланника.

— Кланы возродятся, это понятно всем, — не обращая внимания на вопросы Маркус, продолжил говорить Алистер. — Кто-то раньше, кто-то позже, но появятся новые имена, новые объединения, новые истины и правды. Грядёт война, я знаю это.

— Что ты хочешь? — разделяя слова, ударяя ими, как звуковыми волнами, воскликнул Маркус.

— Я хочу быть на стороне сильных. Я и мои ребята не заслуживаем участи Люциана. Старик вампир умирает, по нему видно, как серая тоска пробирается к его сердцу. Мы не хотим быть рядом со слабаком и неоперившимися птенцами. Не ради этого мы покупали себе жизнь у вечности.