Рэйчел Кейн - Падение Ночи

Она вошла в дом. А потом послышался крик.

Много крика.

— Господи, — прошептала Ева. Она перекрестилась, непроизвольное движение из-за детской привычки; я никогда не видел того, что мы увидели сейчас: вампиры действовали без всяких запретов. Чистейшее проявление хищника.

Это был кровавый кошмар.

— Они… они убили… — теперь Клэр дрожала, ее лицо было пустым. — Они всех убили.

Я обнял ее и ничего не сказал. Я сосредоточился на дыхании, на том, чтобы охладить свой пыл; легче не становилось. В самом деле, теперь, когда трое старых вампиров вернулись в игру — сметая все на своем пути — стало даже хуже. Инстинкты кричали, чтобы я что-нибудь сделал.

Убей их. Убей их всех.

Я бросил пистолет, который держал в руке. Я боялся держать его. Я не был уверен, что смогу долго контролировать происходящее со мной.

Мирнин вышел из сарая. Он всё еще был мертвецки-бледным, как ходячий труп, и он держал два больших, неуклюжих оружия — то, что изобрела Клэр, и используемое для выведения вампиров из строя. У одного из них сзади торчали провода и была сломана схема.

Я подумал, что мы могли бы использовать сейчас одно из них, которое все еще работает, так как Джесси вышла из дома, и выглядела она дьявольски. Не думаю, что кто-то там остался в живых. От нее исходила лишь одна атмосфера — тьмы и полного уничтожения.

Оливер тоже вышел из сарая. Он был расслаблен, практически в хорошем настроении; я знал его как псевдо-хиппи, дружелюбного владельца кофейни и как элегантного человека с насильственными наклонностями.

Но я не знал эту версию его. Это был полноценный вампир. Бог смерти.

Он остановился на открытом солнце, белый, как мрамор, уставился на нас красными, как рубины, глазами и медленно улыбнулся. Его клыки были выдвинуты, и это было невероятно жутко. Он горел, чернел на солнце. Но даже не задумывался над этим.

Майкл шагнул вперед, прикрываясь брезентом, и сказал:

— Вы закончили? — Он не казался напуганным или обеспокоенным. Я догадался, что для него все это было нормальным, в некотором действительно ужасном смысле. Он понимал. — Потому что все, кто здесь остался — друзья. Понятно?

Оливер кивнул.

Я вовсе не был уверен, что означал этот жест, так что приготовился к атаке.

Клэр

Видеть Оливера, Джесси и Мирнина таким образом — сводящемся к чисто-охотничьим инстинктам — производило на Клэр очень сильный ужас, но страшнее было в конце, когда Оливеру уже было не с кем бороться.

Не с кем, кроме них.

На долгие несколько секунд Клэр была убеждена, что он собирается взяться и за них тоже… А потом он просто повернулся и пошел прочь.

— Подожди, — сказала Клэр. Шейн попытался утихомирить ее, наверное, боялся, что привлекать внимание Оливера было очень плохой идеей — и он, скорее всего, прав — но она должна была узнать. — Ты убил их всех?

— А что ты хотела, чтобы мы сделали? — отрезал он, не поворачиваясь к ней.

Клэр онемела от всего этого; в какой-то степени она знала, что смерть всех этих людей была необходима, так как они делали все возможное, чтобы убить ее друзей, но… но она не могла принять это. Она направилась к сараю, но Шейн удержал ее.

— Нет, — сказал он. — Клэр, не надо. Тебе не нужно этого видеть.

— Что насчет доктора Андерсон?

— О, — сказал Мирнин. — Чуть не забыл. — Он сверкнул обратно в сарай, а когда вышел — тащил доктора Андерсон за воротник халата.

Она была жива. В синяках, изможденная, но живая. Он натянул на нее одну из смирительных рубашек, которые они использовали на нем и Оливере, и связал ее слишком туго, чтобы можно было высвободиться, пусть она и пыталась бороться. Так же он заткнул ей рот.

Хорошо. Прямо сейчас Клэр не хотела ее слушать. Она была поражена убеждением, что если бы не она со своей глупой затеей, с дурацким ВЛАДом, то ничего из этого не случилось бы.

Ни один из этих людей не был бы сейчас мертв.

Тем временем Оливер и Джесси подошли к фургону, который забуксовал в поле. Вместе они с легкостью подняли его и отнесли обратно на гравий.

— Нам нужно ехать. — сказал Оливер. Доктор Андерсон кричала сквозь ткань и пыталась ударить Джесси, которая игнорировала ее. — Мы возьмем два фургона. Мирнин поедет с вами. Майкл…?

— Мы поедем с тобой, — сказал Майкл, а Ева кивнула. Он повернулся к Шейну, и между ними промелькнуло что-то странное, Клэр не могла понять, что именно. Она думала, что они были в порядке, но присутствовала какая-то настороженность, какая-то подозрительная дистанция. — Увидимся дома?