Йорг Кастнер - Число зверя

Антония чуть не подавилась.

– Звучит как угроза.

Иезуит успокаивающе поднял свои большие сильные руки.

– Нет, прошу вас, поймите меня правильно, синьора. Я не только не угрожаю вам, но и не хотел бы вызывать у вас ненужный страх. Однако осторожность не помешает, и потому вы ни с кем не должны говорить о нашей встрече!

– Откуда вам вообще известно, о чем написано в книге синьора Фраттари? Он чудак и пишет по старинке, ручкой. Существует лишь один экземпляр текста, и он лежит у меня, ожидая редактуры.

– Именно по этой причине я и говорю с вами. Еще не поздно предотвратить беду. И, возвращаясь к вашему вопросу: кто-то в издательстве, располагающий связями с иезуитами, сделал пару намеков.

– Тогда попросите издателя, синьора Монтанья, передать вам рукопись. Он мой начальник. Если он даст зеленый свет, я ее вам с радостью отдам.

Сорелли покачал головой.

– Так не пойдет. Чем больше людей посвящено в этот вопрос, тем ненадежнее и опаснее ситуация. Почему вы не доверяете мне, синьора Мерино? Вы не верите в Бога?

– Это два совершенно разных вопроса.

– Нет, вопрос один и тот же. То, чего я от вас хочу, в интересах Церкви. Вы должны верить, синьора, верить в Бога!

– В Бога, который забрал у меня мужа, а у моей дочери – отца?

– Это сделал не Бог. Альпинизм – опасное увлечение. Тот, кто занимается такими экстремальными вещами, как ваш муж, играет с судьбой. Тем не менее Бог поддерживал вас в трудное время после смерти мужа. Вы ведь вернулись к нормальной жизни, не так ли?

Антония перенеслась в прошлое, на пять лет назад, в тот день, когда Джулио не вернулся из похода в горы. Вместо него в ее дверь постучали два карабинера, и она сразу поняла, что больше не увидит своего мужа. Сначала Антония думала, что ее жизнь закончилась, но необходимость самой воспитывать дочь придала ей сил. Родители Антонии поддерживали ее всегда и во всем, в чем только могли, а отец, бывший директор книжного магазина, связался с издательством синьора Монтанья. Работа внештатного редактора ей очень понравилась. Она могла сама распоряжаться своим временем и, таким образом, заботиться о Катерине.

Постепенно Антония вернулась к нормальной жизни, к рабочим будням, хотя болезненная пустота, оставшаяся после смерти Джулио, не исчезла. И да, первое время после смерти мужа она много молилась, больше, чем раньше. Беседа один на один с Богом придавала ей сил, но можно ли назвать ее глубоко верующим человеком? Нет, ответила она себе. Ее воспитывали в христианской вере, и свою дочь она тоже, как ей казалось, воспитала доброй христианкой. Но они с Катериной ходили в церковь не чаще, чем другие, и возможно, ходили бы еще реже, если бы к ним не присоединялись родители Антонии.

– Даже если Бог и помог мне, – сказала она наконец, – это не имеет никакого отношения к тому, чего вы от меня требуете, отец Сорелли. Издательство и синьор Фраттари доверили мне рукопись, и я не понимаю, чем смогу послужить Богу, не оправдав это доверие.

Правая кисть Сорелли вздрогнула, как будто он собирался грохнуть кулаком по столу, но он вовремя взял себя в руки.

– Надеюсь, ваше решение еще может измениться, синьора.

– Мне так не кажется, – ответила Антония и встала. – Простите мою невежливость, но полагаю, нам лучше закончить этот разговор.

– Пожалуйста, обдумайте мою просьбу еще раз, в спокойной обстановке, когда вернетесь домой. Вы можете позвонить мне в любое время, если вдруг передумаете. – Он протянул ей свою визитку, и Антония, поколебавшись, взяла ее. – Молитесь о том, чтобы Бог направил вас на верный путь, синьора Мерино. И не забывайте: пока рукопись у вас, вы в опасности!

Сорелли окинул ее странным взглядом, в котором смешались разочарование и беспокойство, требовательность и страх.

А теперь он мертв. Антония отодвинула кресло, встала и вышла через кухню на балкон. Она снова в который раз за сегодняшний день уставилась на такой близкий холм и спросила себя, должна ли она была довериться Сорелли. В конце концов, он иезуит и не последний человек в Ватикане. Почему она решила, что лучше его разбирается в том, чего хочет Бог? Эта мысль мучила ее, но было уже слишком поздно. Сорелли стал жертвой гнусного убийства, и Антонии не давал покоя вопрос, связана ли его смерть с рукописью. С рукописью, которую он так настойчиво умолял ее передать.

При всем желании Антония не могла себе этого представить, даже после того, как прочитала первые две главы. Это была книга о римских катакомбах, не единственная на данную тему, но вышедшая из-под пера человека, который прекрасно знал материал. Издательство не торопило ее, и потому Антония работала над книгой только по выходным, когда они с дочерью гостили у родителей Антонии. Детектив о Рембрандте, который она редактировала для крупного издательства, оплачивался гораздо лучше, а готовый текст она должна была отдать через три недели.