Ирина Лобусова - Монастырь дьявола

– Отец, кто же он был? Он кто? – не выдержал молодой.

– Священник. Великий Инквизитор.

– Великий….Кто?!

– Инквизитор, назначенный Ватиканом специальной буллой. Больше я ничего не могу сказать.

– Но разве инквизиция не была упразднена?

– Официально – была. Но неофициально… Она существует. Кто же будет сражаться со злом?

– Вы чувствуете какой-то странный запах? – внезапно перебил их старый монах, и в голосе его явственно прозвучала тревога, – пахнет как будто газом.

– А, плесень! Гниль, сырость старого подземелья. Тина с реки…., – настоятель беспечно кивнул головой.

Старый монах шел последним. Фонарь в его руке дрожал все сильней. Все трое завернули за угол подземного коридора.

– Нет, действ… – молодой монах закончить свою фразу не успел.

Взрыв, оглушительный взрыв, раздавшийся в подземелье, поднял вверх огромный сноп пламени. В грохоте падающих камней потонули вопли людей. Все трое были охвачены пламенем. Они горели живьем. Превращенные в огромные, жуткие факелы, скоро они упали, погребенные под грудой камней. Взрыв в подземелье был такой ужасающей силы, что обрушился не только крутой берег реки с илистым склоном (куда выходил ход), но и ушла под землю часть построек монастыря.

К полудню следующего дня спасатели, разгребающие завалы, после долгих работ извлекли на поверхность из-под груды обломков обугленные трупы людей – троих монахов, погибших в подземном ходу. По толпе испуганных обитателей монастыря, жавшихся в полуразрушенном дворе, прокатился вздох ужаса…

– Они сгорели заживо… Сгорели живьем… – монахи переговаривались трагическим шепотом, очень тихо, словно боялись произносить страшные слова вслух.

Комиссия, приехавшая из города, постановила, что в подземелье взорвались подземные газы, скопившиеся за долгое время от отсутствия вентиляции. Газы взорвались оттого, что монахи пользовались горящим масляным фонарем. Но большинство монахов знали, что это – не правда. В подземелье была отличная вентиляция: настоятель часто пользовался подземным ходом, даже проводил через него в монастырь секретных гостей. Еще долго монахи тайно обсуждали случившуюся трагедию, тяжело вздыхая и крестясь. Строились различные версии. Но никто точно не знал о том, что именно произошло.

Воздух вечернего сада был полон насыщенным ароматом цветов. В тенистой беседке, увитой розами, было особенно свежо и прохладно. Неподалеку бил фонтан. Он не мог оторвать глаз от искрящихся струй воды, переливчатых в мягком свете наступающих сумерек.

Они прошли через сад и остановились в беседке, где инквизитор жестом предложил ему сесть на мраморную скамью. Он сел, сорвал розовый бутон и принялся зачем-то мять его в руках, вдыхая терпкий, приторный запах.

– Это наш последний разговор, – голос инквизитора звучал вкрадчиво и…торжественно.

– Вы не боитесь начинать его в саду, где могут оказаться посторонние уши?

– Нет, не боюсь. На охранные системы нашей резиденции затрачены миллионы долларов. Здесь, вокруг, самая совершенная техника. Посторонних здесь нет.

– А как насчет дьявола? – он был настроен на грубо-иронический лад, ему почему-то хотелось спорить.

– Дьявол – повсюду.

– Даже в вас?

– Даже во мне.

– Ваши слова звучат как кощунство.

В этот раз настала очередь инквизитора пожимать плечами.

– Вы сказали – последний разговор. Я его ждал. Я заслужил право знать истину.

– Это право заслуживает не каждый. Дается оно не легко.

Он достал из кармана холщовый сверток и развернул, показывая крест инквизитору. Несмотря на сумерки, синий сапфир хищно блеснул, как живой глаз.

– А она заслужила? Марта Бреус? Она называла этот камень «синим солнышком»-тогда, когда была еще веселой маленькой девочкой, а не проклятой монахиней, продавшей душу дьяволу. В детстве она вряд ли понимала, что это сапфир. Этот камень был ценным для нее потому, что это был дар любви. Он значил больше всех сокровищ мира потому, что это все, что осталось от ее мамы и от ее детства. В те годы, когда она еще не умела проклинать.

– Бог простил ее грешную душу. Простил ее проклятия и злобу. Настоящий Бог прощает всё. Потому он и Бог. В этом и есть величие. Простить тех, кто служит твоему врагу.

– И Марта встретится со своей матерью?

– Возможно, она уже встретилась. Бог ее простил.

– Откуда вы знаете?

– Ты ведь уже догадался, о чем идет речь?

– Давно. Я догадался в тот момент, когда вы заперли меня в темнице. Нет никакого огненного демона. Синий камень никого не способен уничтожать. А рукопись – просто история самой Марты Бреус. История ребенка, которого лишили детства, дальнейшей жизни, на глазах которого заживо сожгли мать. Никому не причинившую зла, добрую женщину, которая была всем для своей дочери. И когда ее не стало, свет в глазах Марты Бреус погас. Там, возле догорающего костра, она прокляла Бога. Чтобы отомстить. И она отомстила – так, как описывалось в откровении Иоанна Богослова и, наверняка, в тех частях Библии, которые до сих пор не явились на свет. Речь идет о пришествии Антихриста.