Гитти Данешвари - Лучшие подруги

— Вот те на! — вырвалось у Робекки, когда она налетела на своего соседа по общежитию, Ки Клопа, и ее колено громко скрипнуло. — Ой, простите! Кажется, пора сменить смазку.

— Толпа может быть очень опасна, — серьезно объяснила Рошель. — Это часто заканчивается сломанными когтями, отдавленными лапами и вырванным мехом.

— Слушай, ну это же всего-навсего куча подростков, а не Трансильвания в полнолуние. Думаю, мы как-нибудь справимся, — откликнулась Венера.

— Хотя вы можете решить игнорировать предупреждение горгульи, горгулья никогда не должна игнорировать возможность предупредить, — чопорно произнесла Рошель.

— Это что, из конфет с предсказаниями? — фыркнула Венера, доставая гробофон из своей сумки из экологичного материала.

— Вовсе нет. Горгульи не верят ни в предсказателей судьбы, ни в конфеты с предсказаниями, — серьезно ответила Рошель. — Однако же нам очень нравится китайская кухня.

— Здорово! У нас одинаковое расписание! — радостно воскликнула Робекка, сравнив гробофоны.

— Да, но у нас нету драконьего шептания, — проворчала Венера. — Я очень разочарована. Мне нравятся рептилии.

— А мне нет. И я никогда не любила шептать. Мне кажется, что люди шепчутся только тогда, когда говорят такие вещи, которые им вовсе не следовало говорить, — объяснила Робекка.

— Эй, девчонки, вы новенькие? — К троице подошла Фрэнки Штейн. За ней медленно шагал зомби.

— А что, это так заметно? — отозвалась Венера.

— Ну, вы единственные остались в коридоре, если не считать троллей. Кстати, я — Фрэнки Штейн, а это — Гулия Йелпе.

— Грррннн, — пробурчала Гулия, к замешательству Венеры.

— Ты, наверно, не знаешь зомбийского? — произнесла Фрэнки.

Венера пожала плечами.

— Бонжур! — вклинилась в разговор Рошель. — Я Рошель Гойл, а это Робекка Стим и Венера МакФлайтрап. Мы соседки по комнате, живем в новом общежитии.

— Круто! Вам там непременно понравится! Если что-нибудь будет нужно — обращайтесь ко мне.

— Извини, а не знаешь ли ты, как пройти на урок гульской литературы, который ведет доктор Вустрец? — поинтересовалась Рошель, глядя на экран своего гробофона.

— Это вам надо в Гиблиотеку — прямо, потом возле гробницы направо, и возле рогов на стене налево. Удачи! — воскликнула Фрэнки и удалилась, а Гулия — за нею следом.

Гиблиотека оказалась холодным и продуваемым насквозь помещением, заполненным клочьями пыли, скрипучей мебелью и величайшими из когда-либо рассказанных историями монстров. Разбитые на разделы в соответствии с биологическими видами, эти истории описывали или сами были написаны всеми мыслимыми существами, от популярных до безвестных. Эти тома были не просто гульской литературой. Это была монстория — история монстров, рассказанная ими самими.

Доктор Вустрец вошел в Гиблиотеку одновременно со звонком, возвещающим начало урока. В твидовом костюме с темно-коричневыми заплатками на локтях, с большим кожаным портфелем, этот морской монстр средних лет выглядел в точности как профессор литературы — не считая того, что от него пахло соленой водой.

— Ученики! — приветствовал класс доктор Вустрец, а затем театрально склонил голову и умолк на полминуты. После этого он достал из кармана пиджака трубку и продолжил: — Я обнаружил, что очень полезно бывает очистить палаты моего разума, прежде чем погружаться в пучину гульской литературы.

— Пардоне муа, доктор Вустрец, но курение категорически запрещено на территории Школы монстров. Кроме того, оно очень, очень вредно для вас, — твердо произнесла Рошель.

— И для нас! Я от него вяну! — прошептала Рошели Венера.

— Это не курительная трубка, юная горгулья. Она может выглядеть как трубка, но определенно не является таковой. На самом деле это художественно вырезанный ломоть сыра, который я намереваюсь съесть позднее, на ланч. Видите ли, преподавание во многом подобно лицедейству: обе профессии используют реквизит для создания разных персонажей. И эта сырная трубка в настоящий момент помогает мне создать мою интеллектуальную личность, великого доктора Вустреца.

— Вот это да! Он говорит скорее как циркач, чем как учитель, — пробормотала Робекка.

— Ну а теперь настало время моего монолога, известного также как перекличка, — произнес доктор Вустрец, отложил сырную трубку и открыл папку с зажимом для бумаг. — Лагуна Блю! Дракулаура! Джексон Джекил или Хольт Хайд! Дьюс Горгон!