Николай Тимохин - Перстень графа Митрофанова

А когда, через некоторое время хозяйка вернулась, то молодой человек, был поражен ее великолепной внешностью, увидев Полянскую-старшую в непринужденной, домашней обстановке. Она надела блузку с легкими брюками, очень выразительно подчеркивающими ее бедра. В таком одеянии Виолетта Николаевна казалась намного моложе своих лет.

Хруня, честно говоря, слегка стушевался от произведенного на него эффекта, но старался не подавать виду. А женщина уже уловила огонек в глазах юноши и, как ни в чем не бывало, заняла свое место за столом, рядом с Вадимом.

В этот момент у Полянской-старшей зазвонил телефон. Она нехотя его взяла и, мельком взглянув на дисплей, поднесла к уху:

— Да, доченька. Все нормально. Уже дома. Да устала чуть-чуть. Сегодня было много работы. Вадим у меня. Пока ужинаем. А затем, займемся срочной работой, нужно составить кое-какие бумаги. Он сегодня заночует у меня потому, что потом поздно будет Вадика везти к тебе. Так что не теряй его. Целую, звони завтра…

Виолетта Николаевна вопросительно посмотрела на гостя, словно напрягая свою память: «На чем же мы прервали наше общение? Ах, да, вспомнила!»

— Как ты смотришь на то, если нам слегка выпить? — загадочно спросила Полянская. И, не дожидаясь ответа, решила уточнить. — Вадик, ты что предпочитаешь из спиртного?

Для Хруни предложение было несколько необычным и весьма заманчивым. А что, собственно, мешает парню выпить в компании такой приятной дамы? К тому же она сама предлагает.

— Водку, — не нашел более лучшего ответа парень.

— А что ты скажешь насчет коньяка? По чуть-чуть, для аппетита, — предложила женщина и достала из бара полный графинчик с алкогольным напитком.

— Я вообще-то только «за», — неуверенно произнес молодой человек.

— Ну тогда, за что пьем? За нас? Вернее, за успех, теперь уже нашего общего дела? — спросила Виолетта Николаевна, подавая Хруне небольшую, наполненную до краев рюмку.

После нее последовала еще одна, а затем и другая. Алкоголь, вступая во взаимодействие с усталостью, делал свое дело. В голову юноше уже приятно ударило. В ноги медленно опустилась тяжесть. А комнату мелодично наполняли звуки успокаивающей музыки из телевизора. И Вадим совсем расслабился.

Каспийское море, теперь стало бы ему по колено. Все сложности уходящего дня показались мелочью жизни и отошли куда-то на задний план. А вот рядом сидящая женщина… Нет, это не просто женщина. Это предмет восхищения любого мужчины и олицетворение какой-то особой красоты, идущей от Виолетты Николаевны, как лучики света от солнца.

Похоже, юноша совсем забыл, где и с кем он находится. Или не хотел думать на эту тему. А может быть, уже не мог. Он лишь чувствовал приятно волнующий запах женского тела, исходящий от рядом сидящей радушной хозяйки. Хруня представлял упругость ее груди и бархатистую кожу стройных ног…

— Еще по маленькой? — услышал он.

— Угу. За вас, — согласился Вадим уже потише добавил. — За тебя…

Молодой человек и сам, наверное, не понял, как его правая ладошка медленно, но уверенно, нежно, едва касаясь бедер рядом сидящей Полянской-старшей, легла между ее ног, при этом большим пальцем нащупывая замок — молнию….

После этого наглого и бесцеремонного поступка Вадик рисковал получить, по меньшей мере, пощечину. А затем, услышать в свой адрес соответствующую оценку подобных действий с последующим скандальным выдворением за порог квартиры. А в дальнейшем и вообще из Усть-Каменогорска. Но этого не произошло…

… Парень поднял голову с подушки и посмотрел на настенные часы.

— Скоро пять утра, прикинь, — сказал он устало рядом лежащей с ним в постели Виолетте Николаевне.

— А ты куда-то торопишься? Не беспокойся, у нас сегодня будет выходной. Я так хочу, — ответила женщина. — Иди лучше ко мне. Милый…

Несмотря на то, что у достаточно молодой, преуспевающей бизнес-леди водились, как бы сказали в народе, неплохие деньжата, и на нее засматривались мужчины, Виолетта Николаевна, давно уже никого не называла «милым». И не считала таковым. И вообще не заглядывалась на представителей противоположного пола. В них она видела только или деловых партнеров или потенциальных покупателей ее товара.

Но это не значит, что Полянская стала «мужененавистницей». Просто она «с головой» ушла в свое дело и в воспитание дочери. А устройство личной жизни женщина как-то отодвинула на задний план.

«Настоящие мужики перевелись, — так считала Полянская. — Рыцари остались в прошлом. А вечная память о них в романах Вальтера Скотта. Есть, правда, небольшой процент надежных мужей, которые «осели» в своих семьях. И за таких крепко, мертвой хваткой, держатся их жены.