Антон Зырянов - Я живой!

— Да, он главный, — подтвердил Семен, но, напоровшись на гневный взгляд торговца, заткнулся и виновато опустил глаза.

— Да, — тихо сказал Калым.

— Сколько тебе лет? — спросил Вожак, склонившись над пленником, и тот поморщился от смрада, исходящего изо рта мутанта.

— Сорок три, — ответил торговец.

— А тебе, — Вожак ткнул пальцем с длинным грязным ногтем в сторону Семена.

— Мне двадцать, — с готовностью ответил один из близнецов и, подумав, добавил, — брату тоже…

— Брату… — задумчиво протянул мутант и повернулся к связанному Михе. — тебе сколько?

— Двадцать шесть, — ответил водитель.

Вожак, не сказав больше ни слова, вышел из убого обставленной комнатки, которая находилась в разграбленном придорожном магазине, подобных которому до пандемии в городе было великое множество.

Через несколько минут в комнату зашли двое пасынков и куда-то утащили упирающегося, кричащего от страха и сыплющего проклятиями Миху.

Потом они пришли за Семеном. Костя попытался вступиться за брата, не смотря на то, что и ноги, и руки у парня были связаны. Он сел на корточки, поджал, а потом резко выпрямил ноги, прыгнув на одного из помощников чудовища. Костя хотел боднуть пасынка головой, но и без того глупая затея закончилась мощным ударом в челюсть, отправившим парня в глубокий нокаут, в котором он и провалялся до тех пор, пока и за ним не пришли.

Оставшийся в одиночестве Калым почти смирился со своей участью. Остался лишь страх ожидания и горечь несправедливости. Да, торговец не всегда поступал по совести, но такой участи он не заслуживал… По крайней мере он сам так считал.

Калым не мог определить, сколько прошло времени — час, полтора, два? Ожидание растягивало минуты, как минимум, вдвое. Иногда, откуда-то с улицы, доносились приглушенные крики, которые заставляли пленника испуганно вздрагивать и прислушиваться к тому, что происходит за стенами магазина, но понять, что они значат, он так и не смог, оставалось лишь догадываться.

За ним пришли не молодые мутанты, а сам Вожак. Он долго и пристально вглядывался в лицо торговца, почти вплотную придвинув к нему свою страшную рожу, буравя пульсирующими прицелами зрачков, в которых, казалось, оживала та самая Тьма, что существовала задолго до того, как Создатель впервые произнес: «Да будет свет»…

— Ты слишком стар, — неожиданно нарушил тишину Вожак, заставив Калыма вздрогнуть. — И ты слишком опытен… А значит и слишком опасен. Ты не подходишь на роль пасынка. Но ты тоже будешь полезен…

— Я сделаю все, что захотите! — пролепетал торговец, глаза его загорелись надеждой. — Забирайте все, что вам нужно…

— Конечно, — улыбнулся Вожак, обнажая в хищной улыбке крупные желтые зубы. — Ты отдашь мне свое мясо.

Мутант схватил пленника за шею и легко поднял его, прижав к стене. Мгновение вглядываясь в налившиеся кровью глаза жертвы, он неуловимо-быстро ударил торговца в живот.

Сначала Калым почувствовал только удар… А затем увидел в окровавленной руке Вожака какие-то сизые, скользкие шланги.

Мутант дернул сильнее и, обезумевший от боли человек захрипел…

Вожак вытер воняющие дерьмом и кровью руки об одежду торгаша. Разделка туши заняла много времени. До чуткого слуха Вожака донеслись стоны неофитов.

«Ничего, — подумал Вожак, раскладывая на столе куски окровавленного мяса. — Сначала будет очень плохо. Зато потом…»

Насытившись сам, Вожак позвал к столу пасынков, а сам остался приглядывать за пленниками. Нет, теперь они вряд ли куда-нибудь убегут, но мало ли, вдруг пасынки не всех мертвяков в округе перебили, а эти трое сейчас беззащитны.

«Надо будет завтра машину сюда переправить», — подумал мутант, наблюдая как корчатся, блюют и плачут зараженные пленники.

У одного из братьев из носа обильно пошла кровь — он закатил глаза и потерял сознание.

«Ничего, — снова подумал Вожак. — Потерпите немного»…

Со смерти Дока прошел целый месяц. Неожиданный уход старика, как мне показалось, не изменил жизнь в Лабе ни в худшую, ни в лучшую сторону. Хотя нет, для меня времена наступили тяжелые — раньше я жил в казарме и убивал время за игрой в нарды с убером Васей и праздным шатанием по базе. После же смерти лидера жизнь моя ощутимо изменилась, и совсем не в лучшую сторону.

Ну, начнем с того, что личного времени теперь у меня нет. Зевс уговорил принявшего бразды правления Игната оставить меня (как котенка, честное слово) на базе, тем самым, по сути, сохранив мне жизнь.