Елена Блонди - ТАТУИРО (HOMO)

За следующие двадцать секунд Витька многое понял об относительности всего – времени, доброжелательности, веры в человека. Еще через пару секунд боль исчезла. Мгновенно и совершенно. Даже та, которая появилась после набивания.

Это было настолько, настолько хорошо…

– Ну вот, – обыденным голосом сказал мастер, – снимаю зажимы. Бить не будете?

– Не-ет, – выдохнул он вместе с первым щелчком стального браслета. Еще два щелчка – и он сел на смятой простыне, крутя головой.

– Все, экстрим закончен, – улыбаясь, подытожил мастер, – можете одеваться. Чаи, извините, гонять не будем, устал я. А вечером – клиент, вы слышали.

– Ага, – Витька дрожащими руками натягивал брюки. Расспрашивать уже ни о чем не хотелось. Поскорее бы вырваться на свежий воздух. Уйти от всего. Унести на себе татуировку, такую выстраданную.

Мастер сидел на одноногом табурете, слегка покручиваясь, то в одну сторону, то в другую, отталкивался от пола подошвой растоптанного кроссовка. Руки выглядели такими уставшими, что Витька представил себе, как он зубами ставит на плиту чайник.

– Сколько я должен?

Тот пренебрежительно дернул подбородком:

– А-а, сами знаете, сколько. Удивительно, но Витька действительно знал. Он отсчитал большую часть купюр, поколебался, добавил еще две. Вспомнил щелчки браслетов и решительно убрал одну.

Мастер, наблюдая за манипуляциями, улыбался.

– На стол положите. Угу, спасибо. Извините, не провожаю. Дверь только поплотнее. Пожалуй, надо поспать. Не люблю клиентов подряд, но так получилось. Ну, ничего, один всего, потом – перерывчик…

Он говорил монотонно, почти дремотно. Витька стоял на пороге комнатушки, придерживая дверь рукой и, кивая, дожидался паузы, чтобы попрощаться и уйти, наконец.

– Да, – вспомнил, – не мочить или что там еще?

– Нет-нет, раствор знатный, инфекции не страшны. Сейчас кожа будет подживать пару недель. Потом сойдут корочки – полиняет наша красавица. И все – пойман! До конца жизни…

Не открывая глаз, он засмеялся сухим шелестящим смехом.

– Ну, ладно… пошел я. Удачи в работе. Счастливо.

– Идите уж, оба, – мастер повесил голову и сгорбился, похоже заснул прямо на табурете.

Витька вышел в темный зал, прорезанный лучом из каморки, и стал осторожно пробираться к выходу, ощупывая столы и кресла. Муркнул кот и побежал провожать, путаясь между ногами.

– Ты, значит, встречаешь и провожаешь, а хозяин твой на людях рисует. Разделение труда.

Толкнув входную дверь, он наклонился и с удовольствием погладил кота по теплой спине:

– Ну, ладно, встречальщик-провожальщик, прощай. Передавай хозяину спасибо.

Чуть подумал и добавил уверенно:

– От нас обоих.

Он медленно поднялся по ступенькам и пошел в бессолнечное утро, с наслаждением вдыхая и выдыхая тонкий, немного студеный воздух, раглядывая обычный московский переулочек, с желтыми и серыми домами и поредевшие авто у тротуаров. Щеки горели, куртку тащил в руке, размахивая. Шлепнул по спине объехавшую его деваху на роликах.

– Ну, ты! – спела деваха, манерно вильнула попкой и унеслась вперед, громыхая коньками.

С песней внутри и приятно горящей змейкой на ноге, шел в сторону метро, жадно разглядывая редких прохожих, тонувшие в утреннем тумане кроны деревьев, машины у светофора. Наслаждался.

– Эй!

Он повернул голову, не сразу определив, откуда кричат.

– Эй, ты, улыбнутый!

Ничуть не удивился, увидев зализанную перламутром иномарку на перекрестке. Подошел, облокотился на опущенное стекло и ответил большим дымчатым очкам в оправе со стразами, тщательно прорисованным губам и нежному подбородку:

– Да, миледи? Я весь ваш. Но только на сегодня.

– Неужели? А что, все расписано по дням?

– Нет, но я не знаю, чего мне захочется завтра.

Миледи немного подумала, постукивая по баранке роскошным маникюром.

Витька рассматривал ее очки, улыбаясь.

– Занесло по темноте после клуба в эти гавнищи, а кофе хочется. Не ехать же домой в шесть утра, верно?

– Несомненно, мадам. Явившись домой в такую рань, вы рискуете сойти за собственную горничную. Предлагаю – уютная кофейня через улицу – утреннее меню и нежная музыка специально для клабберов. А там – решим.

– Ну, запрыгивай, ковбой.

Витька увалился на переднее сиденье, хлопнул дверцей. Огляделся, достал сигарету. Перед его носом щелкнула сверкающая зажигалка – вся в каменьях. Витька поморщился вкусу хозяйки и с наслаждением затянулся. Усевшись удобно, выпустил дым, повернулся и осмотрел привлекательный профиль. Девушка, глядя на желтый глаз светофора, улыбнулась, почувствовав взгляд и слегка поежилась.