Роман Лагутин - Запретный отсров

— Пока что Норман и его знакомые очень нужны мне для этого дела, но когда я заполучу все, что мне нужно, пусть убираются ко всем чертям. Как компаньон, Грин мне больше не понадобится».

Владимир никогда не разменивался на мелочи. Если он терял деловой интерес к определенной личности, будучи не сентиментальным, быстро и деликатно расставался с таким человеком.

— Естественно, сообща, — с улыбкой подыграл Норманн человеку, который, по-видимому, даже не знал значения этого слова и в то же время так легко им разбрасывался. У него не было и малейшего сомнения в том, что Владимир способен больше, чем на предательство. Вот только деловые интересы не позволяли Норману заявить открыто о своих подобных подозрениях. В общем, чаще всего, он пытался об этом не думать и продолжал широко улыбаться на непонятные шутки русского. — Но тебе будет нужно еще решить, что делать со своими камнями дальше. Вряд ли ты сможешь увести их к себе в Россию.

Очередная порция алкоголя растворилась в крови. Похорошевший Владимир не обратил внимания на последние прозвучавшие слова давнего деловитого товарища. Его внимание привлек, появившийся на входе, странный персонаж, никак не вписывающийся в общую картину веселья и чревоугодничества.

Внешний вид и одежда прибывшего паренька не контрастировали с присутствующими во вместительной гостиной приятными тонами дорогой мебели и шикарной евро отделкой. Владимир не испытал к человеку, возникшему из ниоткуда, какого-либо призрения, скорее, он почувствовал к нему нечто вроде жалости.

Владимир являлся выходцем из благополучной семьи. Возможно, этим и объяснялась его потребность в сострадании к малоимущим. Хотя он сам никогда не испытывал подобного, тем не менее, знал, чем чревато нищенское существование: голод, болезни и многое, многое другое, чего никогда, по своей природе, не должен переносить ни один разумный человек. Глядя на подобное, он никогда не оставался безучастным. Так же как и страна, уроженцем которой он был, всегда мог, в допустимой мере, помочь ближнему.

По сути, Владимира нельзя было назвать жадным, плохим человек, скорее, он был заинтересованным и сполна брал только то, что ему причиталось по праву. Он всячески отвергал самое неприятное для себя высказывание: «Если у меня есть все то, чего ты так ревностно желаешь — значит, я властен над тобой».

Скорее всего, причиной этому был страх. Владимир подсознательно опасался зависти окружающих.

Его внимание к незнакомому человеку гораздо усилилось, сразу после того, как тот, взглянув в их с Норманом сторону, огибая развлекающихся гостей, прямым ходом устремился к ним.

— Ага, вот и прибыл тот, кого я уже так долго жду, — произнес Норман, поприветствовав неуверенного в себе приятеля, и подмигнул Владимиру. — Слушай, я уже начал было переживать, что ты не придешь!

В просторной комнате звучали многие громкие голоса, но, то место, в котором прибывали Норман с Владимиром, обладало особой акустической способностью: распространяющийся по комнате посторонний шум, частично поглощался на подходе к этому месту. Даже самому Норману это казалось удивительным феноменом.

— Я хорошенько подумал над твоими словами, Норман, и принял отчаянное решение заявиться сюда. Вот только у меня не нашлось для этого подходящего костюма, — Моррисон расслабленно развел руки и взглянул на свою потрепанную футболку.

— Я, все ожидаю, когда ты нас, наконец, представишь друг другу, — сказал Владимир Норману, потеряв терпение, — но, похоже, мне самому придется представиться. — Уперев ладони в спинки кресла, он поднялся и протянул руку, чтобы поздороваться.

Бывший доставщик пиццы хоть и был в некомфортной для себя обстановке, тем не менее, не растерялся и ответил взаимностью. Их заинтригованные взгляды встретились, а крепкое рукопожатие прочно скрепило новый дружественный союз.

— Ах да, — озадачился Грин. — Владимир, это Рой Моррисон. Рой, это Владимир. Фамилию его, я, к сожалению, не могу тебе сказать.

Моррисон, отпустив Мощную ладонь русского, вопросительно уставился на Нормана.

. — Потому что никак не могу запомнить. — Грин невинно улыбнулся.

Владимир указал на свое кресло, тем самым предлагая новому знакомому присесть, а сам сел на соседнее — справа.

— Взаимовыгодное знакомство — самое главное, — проронил Владимир, взяв с барного столика стакан недопитого мартини.

— Что это значит? — не понимая сути сказанного, осведомился Моррисон.