Олег Соломатов - Духи Тургояка. Первая встреча

Загнанное животное издавало бешеные крики, мотало хоботом и всей головой, при этом огромные загнутые вверх бивни свистели над головами загонщиков. Он яростно отбивался от камней и кольев, втыкающихся в него, оставляющих кровоточащие раны и причиняющих нестерпимую боль. Животное медленно отступало от атакующих людей на край каменного уступа, на вершине отрога хребта и вот-вот могло рухнуть с десятиметровой высоты вниз на груды скальной породы. Но в последний момент, что-то пошло не так, и разъяренный мамонт рванулся напролом, через гущу первобытных охотников вправо, по вершине гряды. Раздались крики людей, оказавшихся на пути дикого зверя. Ломая редкий подлесок и нижние ветви елей, раненый, но живой мамонт быстро удалялся в еловый лес от нападавших и вскоре исчез из нашего поля зрения за огромными еловыми «лапами». Мы стояли в шоке. Доносились крики раненых, кто-то пытался поднять раздавленных, кто-то подбирал длинные колья. На лицах была растерянность. Неудачная охота грозила приближением голода, а это в свою очередь, грозило потерей соплеменников. Во время охоты несколько взрослых, сильных войнов получили серьёзные травмы, одного – насмерть задавил зверь, а все они были добытчики, которых ждали с нетерпением остальные члены племени. Группа медленно направлялась к входу в тоннель. На руках несли убитого, раненных придерживали, помогая преодолевать каменные нагромождения по дороге домой. Последним шел Тырыый и нес на руках совсем молодого подростка с сильно поврежденной ногой. Видимо во время «прорыва» мамонта, он близко находился к опасному участку и, убегая, свалился с невысокой скалы. Этого было, однако достаточно, чтобы получить сильное повреждение. Похоже, он сломал ногу. Мы бросились вниз по тропе к входу в тоннель, чтобы помочь раненым. Я совсем забыл об опасностях, подстерегающих на каждом шагу в этом первобытном мире. Все мысли были только о том, чем помочь…

Волчицу уже кто-то из своих соплеменников утащил внутрь. Вернувшись в зал пещеры, где обитало племя, мы увидели людей, объединенных общим горем. Кто-то плакал рядом с погибшим, кто-то помогал раненым расположиться на шкурах около костра. Между всех с бубном выпрыгивала шаманка Кымык, призывая духов и богов на помощь в излечении раненных и принятии в верхний мир душу умершего охотника. Я с Ырыс подошел к вождю, хлопотавшему над подростком.

Перелом ноги был серьёзным, но сильных повреждений верхнего слоя кожи было не так много. Моя жизнь до сего дня проходила в семье медиков, и я имел представление о том, что, в первую очередь, надо было предпринять в таких случаях. Найдя толстую палку, я жестами попросил девушку найти несколько узких полосок кожи. Сняв меховую куртку и футболку с себя, ножом отрезал от низа футболки пару полос ткани. Оделся. Зачерпнув пригоршню воды из ближайшего родника, полил на поврежденную кожу, чтобы смыть кровь и после, замотал рану тканью, чтобы кровь остановить. К этому времени Ырыс принесла обрезки, которыми я очень осторожно примотал найденную палку к поврежденному участку ноги, чтобы закрепить сломанную кость в нормальном положении и не давать сгибаться в месте излома. Оставалось надеяться, что рана не начнет гноиться, кость срастётся правильно и всё быстро заживёт. В то время, когда мы «колдовали» над переломом, подросток от боли то выкрикивал, то бледнел, то его бросало в пот, но вёл он себя достойно, как полагалось взрослому неандертальскому охотнику. Чтобы как-то отвлечь его от проблемы, я сунул ему волчонка, которому так понравилось катание на руках, что даже когда я ссадил его на землю, он как хвостик, таскался за мной и поскуливал от голода. Сначала мальчик отнесся к зверьку, как к потенциальной жертве и хотел, было, свернуть ему шею, но Ырыс что-то шепнула и его, как подменили. Превознемогая боль он посадил волчонка на руки, попросил Ырыс дать небольшую кость из валявшихся объедков невдалеке от костра, и когда она принесла – сунул животному. Тот от удовольствия даже заурчал… Когда я закончил около-медицинские процедуры и закрепил на ноге импровизированную шину, вождь помог уложить его удобнее к костру. Волчонок теперь в этом мальчике признал «новую мамку» и, скорее всего потому, что его одежда была скроена из волчьей шкуры, и её запах отдалённо напоминал «своих». Потом я узнал, что ему шепнула моя спутница. Оказывается, что принять из рук «высокого гостя» любой подарок, означает – стать избранным и получить привилегированное положение в племени. То же случилось и в случае с самой Ырыс, когда она сама была подарком, и в случае с вождем, когда я подарил ему маску. Тем временем племя готовилось к траурному погребению. Неандертальцы не были людоедами и уже тогда знали о богах, приходящих иногда к ним, и о том, что соплеменники не просто умирают, а это боги забирают их Души с собой. Для «дальней дороги» – умершего одевали в хорошую одежду, вкладывали в руку копьё или каменный топор, и хоронили в углу пещеры, лицом к тому тоннелю, из которого я недавно появился с «Учителем». Видимо для того, чтобы не пропустить приход богов и уйти вместе с ними. На ритуал погребения я не хотел идти, уж больно зловещим он мне показался, да и покойник меня как-то не радовали своим окоченевшим телом. Я поймал себя на мысли, что того, животного страха, как раньше, я не чувствовал. Просто, многие, увидев умершего – обязательно пытаются себя поставить на его место, представить других вокруг, и так становится себя жалко… Чтобы мозг не выдумывал всякую нелепицу, я попытался отвлечься, занявшись другими делами.