Дэн Симмонс: Лето ночи

Дейл еще раз взглянул на пожилую учительницу и почувствовал, как в нем шевельнулось что-то похожее на жалость. Она была по-прежнему толстой, но теперь ее масса свисала словно слишком просторное пальто. Когда она поднимала руки, подушки предплечий колыхались в воздухе как гофрированная бумага. Глаза запали и ввалились в глазницы так сильно, что казалось, будто их окружают синяки. Сейчас учительница сидела, уставясь в окно, с таким же безнадежным и тупым выражением, какое было у Корди Кук. Ее когда-то голубоватые волосы пожелтели у корней и висели неопрятными прядями, а платье сидело так прекрасно, что казалось незастегнутым. Вокруг нее витал тот же неприятный запах, что и вокруг миссис Дугган перед Рождеством, вспомнил Дейл.

Он вздохнул и заерзал на месте. Было 2 часа 52 минуты.

В темном холле послышалось легкое движение и мелькнула крадущаяся тень, в которой Дейл узнал Тубби Кука, толстого и придурковатого брата Корди. Тот заглядывал в класс, пытаясь привлечь внимание сестры, но при этом остаться незамеченным учительницей. Это было бесполезно. Корди сидела, загипнотизированная видом небес и вряд ли б отвлеклась, даже если бы брат швырнул в нее кирпичом.

Дейл легким кивком поприветствовал мальчишку. Здоровенный четвероклассник в комбинезоне с нагрудником показал ему кукиш, помахал чем-то похожим на листок-разрешение отлучиться в туалет и скрылся в темноте коридора.

Дейл опять поерзал. Ему и друзьям иногда приходилось играть с Тубби, несмотря на то, что Куки жили в одной из толевых лачуг, расположенных на шлаковых отвалах у элеватора за железной дорогой. Тубби, конечно, был толстым, уродливым, тупым и довольно грязным, а также проявлял самое безнадежное невежество, какое Дейл только мог себе представить у четвероклассника, но все это не давало повода дискриминировать его участие в забавах группы городских ребят, называвших себя Велосипедный Патруль. Впрочем, Тубби не так уж часто домогался этой чести у Дейла и его друзей.

Дейл на секунду задался вопросом, куда собрался этот болван и снова взглянул на часы. Было все еще два часа пятьдесят две минуты.

Пауки в янтаре.

Тубби прекратил попытки привлечь внимание сестры и направился к лестнице, пока его не засекла Старая Задница Дуплетом или еще какая-нибудь из училок. Миссис Гроссейнт, действительно, дала ему разрешение посетить туалет, но это еще не означало, что кто-то из старых кошелок не может завернуть его обратно в класс, если увидит, как он слоняется по коридорам.

Тубби зашаркал по лестнице, попутно отметив, как стерли подошвы целых поколений учеников широкие деревянные ступени, направляясь к площадке под круглым окном. Свет, падающий из него, был красным и каким-то болезненным из-за грозы, собиравшейся на улице. Тубби проскользнул под рядами пустых книжных полок, расположенных в бельэтаже и принадлежавших когда-то городской библиотеке, но пустота их не поразила его. Полки опустели задолго до того дня, когда Тубби впервые пришел в школу.

Он ужасно торопился. До конца занятий оставалось меньше получаса, а ему нужно было успеть навестить мальчишеские умывальные комнаты в подвале прежде, чем день закончится и эту старую развалину запрут навсегда.

На первом этаже было чуть светлее и оживленнее из-за гомона малышей, поскольку на этом этаже располагались классы с первого по третий. Это обстоятельство делало здешние места несколько приветливее, чем остальные этажи школы. Тубби поспешил миновать открытое пространство, прежде чем его заметят, шмыгнул за дверь и стал спускаться по лестнице в подвал.

Довольно странно, что в этой глупой школе не было умывальных на первом и втором этажах. Туалет для мальчиков имелся только в подвале и до него было ой как не близко. Сначала нужно было пройти несколько комнат для отдыха, затем туалет с надписью «Для учителей», рядом с бойлерной, где, наверное, отливал Ван Сайк, а потом еще несколько помещений, похоже, тоже умывалки и пустынный коридор, который вел дальше в темноту.

Тубби знал то, что знала вся школа, а именно, что там имеются ступеньки, которые ведут ниже подвала, но, как и вся школа, никогда туда не спускался и не собирался этого делать. Господи, там ведь не было даже света! Похоже, что только директор школы мистер Рун с Ван Сайком и знали что там есть.

Наверное, тоже умывалки, решил Тубби.

Он уже добрался до того туалета, на дверях которого висела табличка «Для малчиков». Висела она тут уже целую вечность – даже его Старик рассказывал, что она была тут еще когда он ходил в школу – и единственная причина, по которой Тубби и Старик знали про этот, как его, «мягкий знак», так это потому, что старая Дугган из шестого класса причитала и скулила про эту ошибку целую вечность. Она скулила еще тогда, когда старик был младше Тубби. Теперь старая Дугган сдохла, сдохла и гниет на кладбище, неподалеку от кабака «Под Черным Деревом», в который частенько заглядывает Старик. А Тубби до сих пор удивлялся, почему это старой ведьме было самой не исправить ошибку, если она такая умная. Похоже, ей просто нравилось скулить и ныть вокруг несчастного мягкого знака… Она думала, что становится умнее от этого, а другие, такие как Тубби и его старик, пусть чувствуют себя дураками.