Кэт Ричардсон - Полтергейст

А Иен явно не был готов долго ждать. Он вернул себе свою игрушку, и теперь его сжигала ярость, неизбежно толкая на необдуманные действия. Оставалось надеяться, что он не нападет до темноты. Существо ослабло, и имело смысл подождать, пока оно перезарядится. К тому же в неразберихе из-за ряженых детей и костюмированной молодежи Иен мог спокойно вылезти из своего укрытия, чтобы полюбоваться результатом. Он мог бы незаметно прокрасться в конец переулка, откуда открывался прекрасный обзор на здание Фуджисака, услышать вой сирен на Шестой авеню, увидеть, как сбитые с толку шпики выходят из бесполезной засады. Несколько минут всем будет не до него, и он спокойно улизнет в одно из полупустых зданий или проберется под автострадой в Маленький Сайгон, а оттуда — в долину Рейнир или на Первый холм, тайными тропами, где не проедет никакая машина. Если копы не заметят Иена в течение первых пяти минут, в сутолоке он смешается с толпой, растворится в лабиринте улочек центральной части города и исчезнет.

По раненому колену разлилась тупая боль; оно пульсировало, требуя льда и покоя. Я направилась обратно к джипу.

У меня оставалось несколько часов до наступления темноты; поэтому, вернувшись в офис, я поискала в Интернете информацию о Ва Ми — и содрогнулась от прочитанного.

У игрового клуба Ва Ми была богатая история. Заведение начинало как тихий бар, [22] Тихий бар — подпольное питейное заведение времен сухого закона. затем здесь открылся шикарный ночной клуб, где проходили выступления знаменитых джазменов — то были времена, когда международный квартал свинговал ночи напролет. К 1983-му старый клуб, превращенный в частный игорный дом «для своих», завсегдатаями которого были китайские предприниматели, переживал не лучшие времена. В ночь 18 февраля 1983 года трое молодых китайцев взяли в заложники четырнадцать человек из числа своих соседей: заперли в клубе, ограбили и перестреляли. Выжил только один. «Резня Ва Ми» осталась худшим массовым убийством в истории штата Вашингтон. Впрочем, большинство людей не помнит о произошедшем, другие же, такие как сегодняшний владелец зоомагазина, не хотят вспоминать. Эта история — история жуткого тройного предательства — потрясла китайскую общину.

— Бутылка разбилась, и джинн вырвался на свободу, — прогремел Карлос. Его беспокойство было заразным, на меня накатывали холодные черные волны. — Не повезло!

Я вводила помощника-вампира в курс дела по дороге.

— Вот именно, — кивнула я, отказываясь извиняться. — Придется импровизировать. Хорошая новость: я нашла Иена… Или, по крайней мере, его нору. Там, где он прячется, нет камер наблюдения, зато квартал патрулирует полиция. Я лично видела несколько патрульных машин и один пеший патруль. Мы осторожно проникнем в переулок с восточной стороны и как можно быстрее зайдем внутрь. В переулке две двери. На обеих висячие замки, но Иен должен был воспользоваться одной из них. Раньше был еще один выход на Кинг-стрит, но теперь там магазин привозных товаров, проход в старый клуб закрыт. Наверно, я при желании смогу пройти, но для тебя этот путь не годится. А нам лучше по возможности держаться вместе.

Карлос слушал, время от времени реагируя на мои слова горловым рычанием.

— Хорошо. Раз нельзя перелить существо из склянки в ловушку, придется сперва установить ловушку, а потом его туда заманить.

— Это ведь непросто, да?

— Простых решений не бывает. Впрочем, в данном случае риск изначально выше, а времени у нас меньше. Полиция заинтересуется, если мы дадим им хоть малейший повод.

— Угу. А следователь, который возглавляет розыски, знает меня в лицо.

— Как же все запутано…

— Главное — не попадаться ему на глаза раньше времени. Как закончим, ты уйдешь, а я возьму всю вину за взлом на себя.

Остаток поездки Карлос молчал.

Я припарковала «ровер» под шоссе и вручила Карлосу сверток.

— Это плащ, — сказала я.

Он приподнял бровь.

— Мы примерно в трех кварталах от главной улицы, которую патрулирует полиция, — объяснила я. — Сегодня Хеллоуин, в костюмах нас никто не заметит, вот я и решила, почему бы нам не одеться соответственно роли? — Повязка на колене и нетвердая походка казались мне удачной маскировкой.

— Вижу. А кто ты?

Я достала обруч с кошачьими ушками.

— Я женщина-кошка.

Черный обтягивающий костюм я надела заранее. Я вылезла из «ровера» и нацепила ушки, а затем прицепила к поясу хвост. Хорошо бы шерсть не попала в пистолет. Рассовав запасную обойму и мобильник по карманам куртки, я заперла машину.