Сергей Извольский: Эпидемия. All inclusive. (+novum rabies virus)

— Ух ты, — рассматривая потрепанный временем клинок, удивился парень — взгляд его натолкнулся на две руны «Зиг» в навершие рукояти.

— Да, при том, что войска в СС здесь не воевали, — кивнул Серж.

— СС? — несказанно удивилась Вика, — а откуда здесь могло быть СС?

— Север Африки был театром военных действий во Вторую Мировую, — обозначил тень улыбки Серж, — при всем уважении к важности восточного фронта, но здесь, в странах Магриба, военные действия велись около четырех лет, с сорокового по сорок третий год.

— Ничего себе, — покачала головой Вика, — я даже не знала… и при чем здесь СС?

Неожиданно полог шатра отлетел в сторону и внутрь зашел растрепанный ученый.

«Профессор, позволь представить тебе…» — по смыслу понял содержание недосказанной Сержем фразы на французском Виктор.

Остановив поднявшегося парня жестом, профессор прошагал в угол длинного шатра, и полез в карман за ключом. Постояв немного, судорожно дергая рукой внутри кармана длинного пиджака, ученый наконец-то справился, вытянув ключ. На пол при этом упало несколько мелких вещей — наушники, какие-то бумажки, звякнуло мелочью по полу. Не обращая внимания, профессор открыл сейф и быстро протянул внутрь руку, достав пистолет.

— Ой! — пискнула Маша, приживаясь к Виктору, а стоящий рядом с седым ученым Серж отшатнулся.

Но профессор на присутствующих внимания не обращал вовсе — вставив пистолет в рот, он ни на мгновенье не задумываясь, нажал на курок. Хлопнул выстрел, и ткань шатра за его спиной окрасилась красным.

Самоубийца дернулся, но остался стоять на ногах; в глазах его плескался ужас и боль. Торопливость сыграла с ним злую шутку — вместо того чтобы направить ствол вверх, чтобы гарантированно вышибить себе мозг, он держал пистолет почти горизонтально, и пуля прошла через шею.

Ученый все равно умер, только не сразу — упав на землю, он еще некоторое время дергал ногами, истекая кровью. От каждого звука, когда стоптанные каблуки ботинок ударялись и царапали утоптанную землю, присутствующих пробирала дрожь.

— Чего это он? — неожиданно громко прозвучали в наступившей тишине слова Виктора.

Маша, уткнувшаяся в плечо Виктора, начала тихонько подвывать от испуга.

— Блять, — совершенно по-русски, даже в этот раз без акцента, произнес Серж.

— Твою мать… — невольно выдохнул Виктор, расширенными глазами взирая на затихшее тело, стекленеющими глазами взирающее в потолок.

— Зачем? — ошарашенно спросил Серж.

— Может посмотреть, кому он звонил? — вдруг пискнула Маша из подмышки Виктора.

Наклонив голову вниз, прикрыл глаза ладонью, чтобы никто не видел и несколько раз с силой зажмурился. Чуть встряхнулся, сглотнул ком в горле и, стараясь отвлечься от одолевающих меня мыслей, уперся взглядом в обтянутую джинсами попку прямо передо мной. А ничего так — подумал я, оценив ягодицы и длинные ноги в ботфортах на высоком каблуке.

Автобус ехал непередаваемо долго, и за окнами еще не видно ни зги, лишь огни взлетно — посадочной полосы иногда вдали мелькали. Я болтался на поручне в конце салона и мне были хорошо слышны звуки двигателя, который подвывая, разгонял машину после поворотов.

Подняв взгляд, посмотрел в стекло, которое снаружи располосовали косые капли дождя и в четком отражении увидел личико эффектной блондинки. Она разговаривала с подругой, одной рукой держась за поручень, второй жестикулируя. Когда девушка засмеялась, даже в отражении окна стала заметна белизна ее улыбки. К обсуждению подключились парни, как я понял из их компании, причем сразу трое. Так, ну здесь видно не вариант зазнакомиться. Снова внимательно осмотревшись, среди мрачно-темных кожаных и болоньевых спин увидел еще одну девушку миловидную — темненькая, волосы туго назад зачесаны. На меня посмотрела с интересом, улыбнулась уголком рта, но тут же повернулась к пожилой тетке с ребенком на руках и начала сюсюкаться с малышом. Мда, хорошенькая, но тоже не вариант.

Между тем, автобус, завывая двигателем, все вез и вез нас по бесконечной дороге, удаляясь от терминала Домодедова. На поворотах салон покачивало, и стоящая рядом блондинка периодически терлась об меня. Приятно.

Я все крутил головой, оглядывая соседей по салону. Внимание привлек парень, стоящий через несколько человек дальше — в отличие от всех, одетых, как полагается одеваться в октябрьской Москве, этот был в кроксах на голую ногу, широких цветастых шортах и майке; за плечами у него висел ядовито — желтого цвета рюкзак. Парень громко смеялся, обсуждая что — то со своим приятелем, одетым как все в салоне. Шаристый — переоделся в аэропорту. Там, куда мы летим, холодно не будет, даже наоборот.