Елена Гладышева - Ловушка для ангела

А Лаврищевы гады! И их надо сжечь, пока они все здесь до кучи собрались!

Труханов глянул на руки женщины, отчаянно вцепившиеся в сумку. На пальце тонкое колечко: значит замужем. И дети есть, потому, что без маникюра. И вены вспухли от стирки пелёнок, от бесконечной варки еды и мытья посуда. И худенькая, как тростинка, силикона в ней нет ни грамма. И слёзы по лицу из полных отчаяния глаз текут — настоящие, без туши.

Что нужно было ей чувствовать, что бы решиться на верную смерть, оставив сиротами детей, которых она, несомненно, любит?

И Ларису Темникову он вспомнил. Почти девочка. Пришла сознаваться в убийстве, которого она не совершала. И искренне пожалевшая его, несколько растерявшего здоровье при раскрытии непростого дела.

Тут же ему вспомнились заплаканные глаза молоденькой Киры Слуцкой, имевшей благодаря папе в этой жизни всё и всё же пытавшейся найти справедливость.

Внезапная темнота с пугающей силой окутала сознание, гася последние романтические воспоминания сегодняшнего вечера. На лице Евгения заиграл калейдоскоп сменяющих друг друга чувств. Он вдруг кожей почувствовал, что женщина права: сжечь всех, пока они в одной куче! И сделать это должен он — мужчина, что бы эта незнакомая ему Юля могла растить своих детей, что бы Кира целовалась в подъезде с любимым парнем, что бы Москва, наконец, стала для коренных москвичей матерью, а не мачехой!

Он решительно отобрал у женщины сумку и, вынув своё удостоверение, быстро зашагал на вход в ночной клуб, всем существом ощущая, как ему не хочется туда!

— Это я послал свою сотрудницу, — Труханов сунул в нос одному охраннику служебное удостоверение. — Не хотел сам светиться. Мне срочно надо предупредить Станислава Кузьмича! Ведь у него сегодня много непростых гостей, — Евгений кивнул на машину авторитета.

Охранник посмотрел на него с безразличием идиота.

— Да, отойди ты! — прикрикнул на него Труханов. — Ты что никогда на стрелках не был? Сейчас как — раз поучаствуешь!

Наверно, он пёр с таким напором, что второй охранник, похожий на вместительный шкаф, пропустил его в клуб, даже не сообразив для начала воспользоваться своей рацией.

А третий, с мощным подбородком бывшего боксёра, стоящий в дверях в самом клубе, лишь криво усмехнулся, глянув на корочки Труханова.

— Где тут кухня? — громко спросил у него Евгений.

Его вопрос утонул в громкой музыке.

— Кухня где? — переспросил Труханов громче.

— Что, мент, за объедками с барского стола припёся? — Нагло глядя в глаза Труханову, заржал охранник.

— Рано ржёшь, — оборвал его смех Евгений, заскрежетав зубами. — Весело смеётся тот, кто смеётся без последствий! Быстро позови на кухню Станислава Кузьмича. Здесь скоро будет группа захвата и ОМОН. Надо срочно выводить отсюда некоторых гостей!

Труханов говорил так убедительно, что охранник бросился бегом исполнять его приказ.

— Где здесь кухня? — переспросил Евгений у другого, стоящего по — отдаль и наблюдавшего всю картину со стороны, амбала, похожего на жирную, тупую крысу, подумав: — Сколько же здесь этих крыс?

Амбал кивнул головой в сторону двери, мимо которой в это время прошёл молодой человек в дорогом костюме и белой рубашке.

Михаил вдруг понял, что со свадьбой он поторопился. Можно сказать, что толком и не разглядел своей невесты. С болью в душе он вспомнил глаза дочки, непонимающе смотревшие на него там в аэропорту, когда он провожал её и жену в Лондон. И когда последний раз звонила жена, ему показалось, что она была сильно пьяна.

И теперь он спешил на воздух.

— Евгений Витальевич, рыба моя, а тебя — то каким течением сюда занесло?

Труханов вздрогнул от внезапно охватившего его ужаса, когда кто — то крепко схватил его за руку. Его и без того уже изрядно трясло от страха.

Это был старый знакомый, которого он когда — то закрыл аж на десять лет. Отбившись от всеобщего веселья, он двигался в сторону туалетных комнат.

— Обычно мы к вам, а теперь вы к нам? — У авторитета было хорошее настроение и он не скупился делиться им со знакомыми, друзьями и недругами.

Труханов смущённо отмолчался, возможно, потому, что у него вдруг сильно пересохло в горле. Евгений почувствовал, что его спина стала мокрой от пота. Он никак не ожидал того, что кто — то может помешать его действиям.

— Ты чего, как глушенный судак? — не отставал авторитет, холодно улыбаясь. — Ладно, не говори, понимаю: у каждого бизнеса свои секреты.

Он по — своему истолковал странное поведение Евгения. Да и проплывавшие мимо них две длинные макаронины — модели надолго отвлекли его внимание от начатого им разговора. Потому как одной из них срочно потребовалось поправить чулок на своей ноге, настолько длинной, что застряли они возле потенциальных спонсоров надолго.