Марьяна Романова - Болото

Я равнодушно кивнула. Какое-то время мы шли молча, а потом Яков вдруг на четвереньки встал и дальше так пополз. Ну мне что делать – я поползла за ним. А у меня живот уже большой, тяжело мне. И ребенок внутри меня словно почувствовал что-то, биться начал. Живот ходуном ходит, даже больно мне. Я иногда останавливалась, чтобы погладить его ладонью, но Яков очень быстро полз – и не передохнешь. И вот привел он меня к самой топи. Дальше уже вода начиналась – темная, черная почти, стоячая, осклизлая, ряска бурая на ней. А трава вся вытоптана на берегу – видно, что толпами люди сюда приходят. Яков вдруг сделал то, что заставило меня передернуться от отвращения – наклонился ниже, шею к воде этой тухлой вытянул, как будто бы напиться хотел. А вода-то пузырями вся идет, и гнилой запах от нее. Яков губами к болоту прикоснулся, как будто бы икону целовал. Я онемела от отвращения, мутило меня, а он вдруг обернулся и глаза вытаращил – я даже не сразу поняла, что он хочет от меня, а потом вспомнила его наказ – все в точности за ним повторять. С трудом борясь с тошнотой, я подползла поближе к воде, наклонилась и вдруг увидела в черной глади свое отражение. Лицо, вроде бы, и мое, но какое-то странное – глаза черные, как будто дыры провалившиеся вместо них, а рот растянут – улыбается, хотя я готова была поклясться, что никакой улыбки на моем лице не было. Как будто бы кто-то другой смотрит на меня из болота – кто-то, у кого мои черты. Кто-то сзади больно меня по голове ладонью ударил – то Яков напоминал, чтобы не медлила. Я шею вытянула, хотела глаза зажмурить, когда воду целовать буду, но не смогла оторвать взгляда от отражения – я наклоняюсь к воде, а оно приближается ко мне снизу, и смотрит с жадностью, как хищник на зайца, и тоже улыбающиеся губы в трубочку вытягивает, чтобы соединиться со мною в поцелуе. Я прикоснулась губами к воде, а она – теплая и желейная, скорее жижа, а не вода. И почувствовала, как кто-то губы мои обхватывает, как будто бы чей-то рыхлый мясистый рот меня целует. И не отпускает, тянет к себе, и запах гнили такой, что хочется наизнанку внутренности вывернуть, и дышать уже нечем. Тут Яков меня за косу схватил и дернул резко. Оказалось, что мне нехорошо стало, качнулась вперед и упала лицом в болото. Если бы его рядом не оказалось, так бы и пропала там. Яков очень недоволен был, хоть и не сказал ничего. Казалось, что он не то чтобы боится этого болота, но относится к нему со странным уважением, не хочет устраивать сцен на его берегу. Не вставая на ноги, он попятился, пополз обратно. Мне ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Через какое-то время Яков встал на ноги и ускорил шаг, и я не отставала тоже. И только когда мы отошли достаточно далеко, Яков остановился и протянул мне флягу с чистой водой, чтобы я смыла черную грязь с лица.

– Знаю тебя больше десяти лет, деточка, но никогда бы не подумал, что ты дура, – сказал он.

– Ну простите, – Якова я побаивалась, но скорее по инерции, потому что если тебе терять нечего, то и бояться попусту ты не будешь.

– Ты хотя бы поняла, что увидела? – помолчав, спросил он.

– Рожу страшную я там видела. А что должна была?

Яков всем телом дернулся – как будто бы с кулаками наброситься на меня хотел, мое тело считало этот порыв и скукожилось, а руки живот закрыли. Но ничего не произошло – с досадой покачав головой, он просто уселся на землю, а потом похлопал ладонью по траве рядом с собою, приглашая меня присоединиться.

– Сегодня, деточка, четверг, а в субботнюю ночь ты впервые к болоту вместе с нами пойдешь. Пора уже. Ты единственная в поселке нашем, кто к болоту не ходит.

Вот уж не ожидала я такого услышать от него.

– Знаю, ты нас в окно видела. От меня ничего не укроется. И у матери своей спрашивала. Она меня еще тогда просила позволить взять тебя с собою. Но я знал, что время не пришло еще, не готова ты.

– Не готова к чему?.. И почему время пришло именно сейчас – из-за этого? – я погладила ладонью выпирающий холм живота. – Что вам всем болото это сдалось? Зачем вообще каждую неделю туда ходить?

И тогда Яков рассказал мне такое, что мне каждую минутку себя за руку щипать приходилось – уж не перенесло ли меня в сон дурной. Сказал он мне, что болото лесное – не просто болото. Есть о нем легенда старинная, из уст в уста передающаяся, в летописях древних таящаяся. Будто бы спит на дне Болота древний не то демон, не то бог, и те пузыри, которые по поверхности воды идут, – это его дыхание. И потому Болото это священное, оно чудеса может творить. В летописях так сказано: если бросить в Болото ребенка, которому еще трех лет не исполнилось, то спустя сутки может он возвратиться, да вот только не человеком уже будет, а полубогом могущественным, который все будет знать, все уметь. Он будет добрым и сильным и укажет другим людям путь. Но участь такая не любому человеческому ребенку уготована, только Болото может решить – подходит ребенок или нет. Издревле матери, которые знали эту легенду, приносили к Болоту своих детей. Летописи говорят, что некоторые младенцы возвращались, их потом святыми звали. У всех них жизни были славные. Только сам Яков такого еще не видел, хотя когда впервые к Болоту подошел, сразу понял, что не врут летописи, священное это место. Он нарочно и поселок недалеко выстроил, и единомышленников собрал. Поэтому всех детей, которые рождаются в поселении, на второй день жизни относят в лес. Раньше они растить пробовали, но потом Яков нашел в архивах другие упоминания о Болоте, и там было сказано, что чем младше ребенок, тем больше шанс на возвращение.