Мария Мясникова - Бог из машины

Кто-нибудь там, наверху, верните, пожалуйста, мне мою обывательскую скучную жизнь!

У моей мамы странная логика: она верит в реальность паршивеньких эзотерических журнальчиков и в «Битву экстрасенсов», но не воспринимает то, что увидела своими глазами. И даже авторитетное мнение профессора не может поколебать мамино упрямство: проф — милый дедулька, но на могущественного мага не тянет.

Интересно, как она объяснит самой себе появление и исчезновение этрусского демона? Впрочем, мой интерес отстраненный и равнодушный — мне и самой надо бы успокоиться.

Лейон вновь заключен в маску, а проф доволен как объевшийся сметаны кот: личный демон моментально повышает самомнение доморощенных колдунов. Он уже готов бежать экспериментировать, но я кидаю на старика грозный взгляд и усовестившийся проф остается. Слава богу, мне не придется утешать маму в одиночку.

Мама включает везде свет — темнота нас пугает, нервно улыбается (реакция на испуг у нас похожа), и даже не спрашивает, как проф очутился в квартире. Хотя, она может предположить, что старика впустила я…

Накидываю сверху кофту — меня начинает морозить: странный вирус, подхваченный недавно, то появляется, то исчезает, а симптомы возникают то по очереди, то дружным гуртом.

— Слава, не стой босиком на полу, — обычно обращает внимание на всяческие мелочи и занимается чтением нотаций у нас маман, но пока она в трансе, меня взялся воспитывать проф. Вот же замечательный человек, все заметит!

Только сейчас замечаю, что тапки в ажиотаже где-то потерялись. То-то так холодно… Чешу одной пяткой о другую, оглядываюсь в поисках пропажи, даже смотрю под кроватью, но и там только пыль. Домовые, пользуясь всеобщей сумятицей, стащили мою обувь?

Свет исчезает внезапно, и я вскрикиваю от неожиданности. Утешает лишь то, что никакие кракозяблы не спешат вонзить острые клыки и жвалы в наши беззащитные бока и шейки. Проф успокаивающе бормочет нечто насчет того, что исчезновение света может не быть связано с потусторонним. Остается уповать на то, что наш главный специалист не ошибается.

Мама суетится в поисках запасных лампочек, но найти нужные вещи в потемках нелегкая задача. Пытаюсь проверить щиток и розетки и, конечно, ничего. Мгновенно перегоревшие лампочки — это еще пустяки, но розетки также не подают признаков жизни: наверное, для того, чтобы сделать атмосферу еще более гнетущей, во всем доме отключили электричество. Теперь придется передвигаться по квартире с фонариком и молиться, чтобы очередная чертовщина не выскочила из-за угла.

Фонарик у нас только один, и то неизвестно где. Зато проф, как маленький, право слово, спешит похвастаться магическими успехами. Его творение похоже на шаровую молнию, только синего цвета. Пользуясь тем, что мама вовремя отвернулась, шиплю на профессора: довольно на сегодня потрясений, хорошенького помаленьку. Старик с досадливой улыбкой убирает светлячок, и вновь наступают сумерки.

Газ, на удивление, работает, и мы ставим чайник. Вряд ли чай хорошая замена успокоительному, но эффект плацебо для нас с мамой замечательно работает. Небольшая кухонька старой хрущевки освещается только тусклым светом конфорки. В комнате уютно и тепло, и даже жмущиеся по углам тени не портят обстановку.

Проф садится за кампанию: и задерживаться не хочется и отказаться неловко. Он крошит предложенное печенье высохшими пальцами, уставившись в стену выцветшими старческими глазами. Мама печально смотрит в глубину чашки, словно ищет там нужные ответы. И только на меня нападает обжорство, которое, как выяснилось, стрессу неподвластно. В свое оправдание могу сказать, что от ужина из глупых принципов отказалась, а молодому организму надо хорошо питаться.

Котлеты оказываются вкусными даже будучи холодными, кладу их на хлеб, торопливо запивая кипятком. Естественно, обжигаюсь, тихонько, под нос, ругаюсь, но никто не обращает на нецензурные выражения внимания.

Наконец, с бутербродом покончено, и можно полностью сосредоточиться на происходящем. На кухне гробовая тишина. Разговор поддерживать никто не спешит, все заняты своими мыслями.

Смотрю в окно: на небе царит полная и красная луна, почему-то запамятовавшая о давно прошедшем полнолунии. Возле соседнего дома длинная и темная тень протягивает руки к чьему-то окну. Ее конечности вытягиваются настолько, что гутаперчатым мальчикам и не снилось, доставая до четвертого этажа.