Людвиг Павельчик - Рыдания усопших (сборник)

Довольный своей находчивостью по части избегания конфликтов, я подошел к девушке и, продолжая краем глаза наблюдать за ее ревнивым дролей, протянул ей руку. Она недоуменно посмотрела на нее и вопросительно взглянула на Оле, всем своим видом выражая недоумение. Мне же не оставалось ничего иного, как, покрутив кистью руки в воздухе, неловко сунуть ее в карман. Теперь пришла очередь веселиться парнишке:

У нас не подают женщинам руку и, если не хочешь когда-нибудь ее лишиться, лучше держи ее в кармане.

Почему? Разве у вас не знают приличий? мне было обидно, что я так опростоволосился, но сдаваться я не собирался. Оле фыркнул.

Надо же, приличный нашелся… У нас тут свои приличия, а твоими только свиней кормить.

Мне надоело слушать его хамские речи и я, пожав плечами, развернулся, чтобы уйти.

Что же ты, не постоишь за себя? раздался вдруг за моею спиною насмешливый, чуть простуженный девичий голос. Видимо, Йонке оказалось недостаточно произошедшего, и она старалась теперь побудить меня к продолжению спектакля. Мне и раньше приходилось встречаться с провокациями со стороны так называемого слабого пола, и я знал, что ничем хорошим они, как правило, не заканчиваются, если воспринимать их серьезно. Я повернулся и, постаравшись вложить во взгляд побольше разочарования и усталости, посмотрел этой юной змее в глаза, где плясали торжество и внушенная кем-то уверенность во власти над окружающими. Странно, но, протягивая ей руку минуту назад, я ничего подобного не заметил.

Чего ты от меня хочешь? спросил я в ответ, но голос мой прозвучал не родительски-снисходительно, как я того желал, а как-то по-мышиному пискляво и просяще. Что за черт!

Ну, ответь ему что-нибудь, или вы, горожане, только в книжках такие умные?

Я еще не придумал, что бы такое нахамить, как на мою сторону неожиданно стал Оле:

Перестань, Йонка! Что ты донимаешь человека? Вовсе не хотел я с ним ссориться, и нам, рыбакам, действительно неплохо бы научиться быть повежливее… Кстати, мужчинам у нас руку подают!

С этими словами он шагнул ко мне и протянул свою жесткую, натертую бечевой до мозолей ладонь. Во взгляде его читалось расположение, хотя и не без доли лукавства, а я и теперь, по прошествии стольких лет, не могу сказать точно, Оле ли осадил тогда кровожадную девчонку, или это Йонка, зная натуру и характер своего дружка, ловким маневром заставила нас помириться. Как бы там ни было, а в тот момент, когда я жал руку молодому рыбаку, я понял, что мы с ним подружимся. Но понял я также и то, что оттенки нашей дружбы всегда будут зависеть от настроений и желаний вредной светловолосой северянки с ослепительной улыбкой и бесовским блеском в глазах, смотревшей тогда на нас обоих с нескрываемым превосходством. И это про нее Оле говорил, что она одинока, несчастна и непременно нуждается в компании маленького деревянного тролля в те минуты, когда ее приятель в море и не может быть с ней рядом? Если он и вправду так считает, то ему неплохо бы промыть глаза в каком-нибудь чудодейственном роднике и прозреть!

Через пару минут после описанного инцидента мы все трое уже сидели рядышком на Йонкиной кочке, болтали о какой-то ерунде и строили планы на будущее.

Эй, ребята, а вы не хотели бы побывать в Графстве? спросила вдруг Йонка.

Где-где?

В Графстве! Мама говорит, оно совсем недалеко от нас, но там все абсолютно иначе.

Что иначе? не понял Оле, которому тяжело было представить себе, что где-то может не существовать обязанности ходить в море, разделывать рыбу и повиноваться молчаливому строгому отцу.

Да всё иначе! По-другому. Мама говорит, там нет зла, лжи и зависти, там исполняются все желания…

Да? Фантазерка твоя мама! Если бы такое графство существовало, то все люди хотели бы жить там.

Все и хотят, но просто не знают дороги туда…

А твоя мама знает?

Мама знает.

А чего ж рыбу сортирует, вместо того, чтобы переселиться в это свое графство?

Ох, Оле, и глупый же ты! Туда просто так не попасть, для этого надо…

Что надо?

Смешно прищурив глаза, девчонка высунула кончик языка и показала его своему зловредному приятелю. Я перехватил ее взгляд, и мне почему-то показалось, что в нем блеснуло что-то недоброе, но, наверное, только показалось, потому что уже через секунду Йонка как ни в чем не бывало расхохоталась, и из глаз ее вновь посыпались в разные стороны смешинки. И чему она все время радуется?

Оле, так и не дождавшись ответа, махнул рукой: