Сергей Головачев: Страшный Суд. Апокалипсис наших дней

– Что делать? – испуганно прошептала она.

– Доставай скорей печенье! – посоветовала не потерявшая самообладание Жива.

Майя одним махом сбросила с плеч рюкзак, не мешкая, достала из него пачку, проворно разорвала целлофан и тотчас кинула печенье «К чаю» оскалившимся в полуметре от них собакам. Те тут же набросились на печеньки , скуля и повизгивая, словно ничего давно не ели. Сменив гнев на милость, они тотчас завиляли хвостами.

– Вот видишь, как легко врага, – заметила Жива, – обратить в друга.

Обойдя сбоку закрытый шлагбаум и свернув на дорогу, поднимающуюся по склону вверх, двоюродные сёстры начали своё восхождение на Лысую гору.

Вскоре они оказались наверху, на том самом месте возле подпорной бетонной стенки, где ещё совсем недавно стоял чернобородый мужчина.

– Жуть какая! – передёрнула плечами Майя, останавливаясь перед странным портретом «вопящей от ужаса девушки».

– Это дочка Лысогора, – объяснила Жива. – Пропала здесь недавно.

– А чего это она так страшно кричит?

– Видимо, увидела здесь кого-то или что-то.

– А велосипедист этот, кто? – кивнула Майя на другой рисунок.

– Один из этих, из чистильщиков. Которые порядки тут свои наводят. Он часто здесь гоняет.

Двоюродные сёстры прошлись затем мимо гигантского граффити «ШАБАШ», каждая буква которого была выше их роста. Их белые сорочки заметно выделялись на чёрно-красном фоне.

– Значит, мы идём в правильном направлении? – усмехнулась Майя.

– Как видишь, – кивнула Жива на указывающую направление стрелку.

– Надо же, кто-то постарался, – хмыкнула Майя, – даже специально указатель для вас намалевал.

– Не только для нас.

– А для кого ещё?

– Для своих, вернее, для чужих.

Майя вопросительно посмотрела на неё. Жива тут же пояснила:

– Видишь, слово это читается одинаково, как слева направо, так и справа налево. Как в зеркальном отражении. Чужие, иные и прочие черти скоро толпами попрут сюда. А поскольку читают они все справа налево, ну, видно, зрение у них так устроено…

– А разве они тоже будут здесь? – перебила её Майя. – Ты же ничего про них не говорила.

– Не бойся, они тебя не тронут, – успокоила её Жива. – Ты их даже не увидишь… пока сама не станешь ведьмой.

Чуть далее, справа от дороги им повстречался ещё один странный указатель. К засохшему стволу акации была прибита кем-то чёрная доска, на которой белой краской было намалёван «ПЕКЛО – ИРИЙ». Жива недоумённо повела головой:

– Хм, раньше этой доски здесь не было.

– А что такое ирий? – поинтересовалась Майя.

– Так родноверы называют рай.

– И где же он находится?

– Вон там, – показала Жива рукой туда, куда указывала доска, – на невидимый за деревьями далёкий холм, раскинувшийся как раз напротив Лысой горы, – на Бусовой горе. Именно там раньше обитали боги славянские. Ну, в то самое время, когда греческие жили на Олимпе.

– Там ведь сейчас Ботанический сад, – пожала плечами Майя.

– Это сейчас там сад, а раньше находился ирий.

– Вот когда там сирень зацветёт, там действительно, будет рай. Сходим туда через недельку?

– Обязательно, – пообещала Жива, – а пока нам с тобой придётся отправиться в «пекло».

– Не пойму, кому взбрело в голову так назвать Лысую гору?

– Явно не тем, кто любит её посещать. Ты лучше спроси её, чья она?

Майя спросила:

– Лысая гора, ты чья?

Гора, благодаря чревовещательным способностям Живы, ответила ей глухим, невнятным эхом:

– Девичья!

– Можно к тебе? – тут же спросила её обычным голосом Жива.

Майя прислушалась, но ничего на этот раз, кроме шума и гула с трассы, не услышала.

– Не отзывается что-то, – недоумённо пожала она плечами.

– Ладно, доставай тогда орешки и минералку, – кивнула ей Жива.

Майя сняла рюкзачок и вынула из него пакетик с земляными орешками и бутылку с минеральной водой. Жива разорвала пакетик зубами и, высыпав на ладонь горсть орешков, неожиданно разбросала их веером по земле.

Майя с удивлением посмотрела на неё.

– Ты чего?

– Угощайся, Девичья, – добавила Жива, бросив ещё одну пригоршню орешков на землю.

– Зачем это?

– Это дань. Если её не дать, обязательно что-нибудь тут потеряешь. Гора всегда забирает себе то, что ей причитается.

– А мне что делать? – спросила Майя.

– А ты угости её водичкой.

Майя открыла бутылку и полила землю минералкой, приговаривая:

– Попей водички, Девичья.

Она даже не догадывалась, что именно этой данью спасает себе жизнь.