Анастасия Мамошина - Темные истории

Тихомир подошел к телу девушки, на белой маечке алело кровавое пятно, но охотница еще была жива.

Ее губы, бледно-розовые от потери крови и боли, шевельнулись, произнося что-то, и дрогнули…

Волчица умерла.

Тихомир побрел прочь, сердце сжималось, девчонку было жалко, как ни пытался беглец доказать себе, что с ее смертью больше никто не встанет на его пути, и он сможет отомстить…

— Погром есть. Где Анна? — маг, еще не дойдя до места боя, уже видел учиненный женой и вампиром бедлам.

— Там была, — Володя осторожно шел сзади, настороженно оглядываясь, прислушиваясь.

Но присутствие на кладбище хоть кого бы то ни было не ощущалось.

Виталя остановился посреди выжженной поляны, под ногами что-то хрустнуло, парень присел и выудил из пепла черную от сажи кость, иронично поднял бровь и разжал пальцы.

Кость упала в пепел…

— Что это? — Володя взглянул под ноги и брезгливо поморщился. — А, ясно…

Маг скривился:

— Вот это битва. Они тут все живое уничтожили, вампир, конечно, силен, но Аньке не противник. Так где они, черт подери?!

Володя пожал плечами: где волчица его, прямо сказать, не волновало, а вот на труп Тихомира он бы с радостью полюбовался.

Маг успел отойти довольно далеко, поэтому беловолосый не сразу его нашел, Виталя стоял неестественно прямо, с опущенной головой.

— Эй, ты чего? — плечи волшебника дрогнули, и вампир понял почему.

На краю выжженного пространства лежала Анна, рядом тускло мерцал выпавший из руки клинок.

Из груди девушки торчал наконечник арбалетного болта.

Володя отшатнулся и огляделся, но Тихомир уже покинул кладбище.

— Не противник, говоришь? — голос разом охрип.

— Конечно, — маг был бледен, но на удивление спокоен. — Ее пытались убить со спины, стрелой. Нет, вампир просто ушел.

Владимир судорожно сглотнул: он скрылся!

— Помоги мне, — Виталя осторожно поднял тело жены. — У нас еще есть время вытянуть ее.

— Ч-что?

Руки мага стали липкими от крови, на бледное лицо жены он старался не смотреть, но Аню еще можно было спасти.

— Помоги. Мне. — Выделяя каждое слово, повторил Виталий, вампир, кажется, все равно не понял, но стоять столбом прекратил и кинулся к машине…

Было жарко. Мари вытерла со лба испарину и подошла к барной стойке, Антон кинул на нее беглый взгляд, но предлагать выпивку не стал: он был отлично осведомлен о вкусовых предпочтениях высокой брюнетки с ярко-алыми губами.

Девушка обвела скучающим взглядом зал, молодые люди извивались в танце, в неоновом свете их лица казались бледными, а глаза пустыми.

… Стадо тупых овец…

Мари провела язычком по острым длинным клыкам, жар в груди вспыхнул и погас. Голод удавалось подавлять все быстрее.

— Детка, — мелодичный голос Графа раздался над самым ухом неожиданно, девушка и не заметила, когда он подошел. — Опять проворонила…

Мари скривилась: терпеть вампира становилось все сложнее, столь невыносимой не была даже достопочтенная Хозяйка, хотя уж Анна-то толк в истощении запасов терпения знала.

— Чего тебе…

— Мы уходим.

Вампирка вскинула бровь.

— Аньку кто-то подстрелил до того, как она убила моего тихоню-братца, — зеленые глаза Всеслава полыхнули яростным огнем. — Найду ублюдков — на лоскутки порву… Но это полбеды. Нас ищет ее муж.

Столько новостей за раз говорить нельзя, Мари потрясла головой, недоверчиво глядя на Графа, тот бесцеремонно ухватил ее за плечо и вытащил из-за стойки.

— Хочешь встретить Виталю?!

Нет, видеть мага, конечно, не хотелось, но кто посмел убить волчицу?! Это ведь она, Мари, должна была сделать!

Виталий сидел на полу, привалившись спиной к кровати.

Визит в клуб почти ничего не принес, но то, что в деле замешан Всеслав, теперь неоспоримо, как и то, что кто-то его предупредил о визите мага. Виталий видел, как вампир и Мари садились в машину. Впрочем, вышеупомянутый «кто-то» — наверняка Володя, он же приближенное лицо Дракулины.

На плечо легла маленькая ладошка, и маг, открыв глаза, полуобернулся к жене.

На совершенно белом лице светились янтарные глаза, Анна улыбнулась, и обсохшие губы треснули, заставив ее поморщиться от боли.

Сердце мага готово было разорваться от сострадания.

— Дня через три я буду в норме, но…

Виталий кинул быстрый взгляд на дверь в соседнюю комнату, убрать останки несчастного барашка он еще не успел, и голова с застывшими глазами все еще лежала в луже крови и клоках шерсти.