Юрий Табашников - В паутине чужих миров. Рождение бога

– О, – ухмыльнулся Михаил, – умирать так сладко. Знали бы вы только это! Бодрит похлеще лучшей дури с афганских гор.

– А меня, куда наметили послать? – улыбнулась симпатичная и на вид скромная девушка в изящном белом платье. – В общем-то, мне всё пока нравится. В позапрошлый раз меня затрахали до смерти толпой дикари, в прошлый – сожгли на костре. Интересно, конечно, но хотелось бы чего-либо пожёстче.

– Для вас, Марина, я приготовил особое блюдо.

– Сергеич, – хрипло перебил историка третий из собравшейся группы «таймеров», сын министра обороны, высокий светловолосый Игорь, с тяжёлым запахом вечно не проходящего перегара, – а я всё не могу отойти с прошлого «погружения». Стою, слушаю и думаю… Вот подбираете вы тела, а имеют ли «куклы» право выбора после того, как их телом завладевают «клещи»? Может быть, мы как раз и есть та причина, из-за которой они погибли? Во время последнего «погружения» я оказался во времени, когда в России шла гражданская война. Мужик, в которого вселился, оказался солдатиком, недавно вернувшимся с фронта. Много он в жизни насмотрелся. В голове сплошной хаос, отрывки воспоминаний, да таких страшных!.. Возвратился он, значит, с фронта, а тут ещё большая неразбериха, одним словом, гражданская война кругом. Встала моя «кукла» на сторону «белых», повоевала. А потом вместе с семьёй ему пришлось отступать в Сибирь, в составе тысяч таких же, как они, беженцев. Видели бы вы тот путь! Зима… Дорога, метель, мороз… Вдоль дороги трупы лежат, лошади замёрзшие стоят, запряжённые в сани, застыли от мороза, как статуи, не падают. А на санях мертвецы целыми семьями с синими – синими лицами… Бр-р-р…

– Хочу туда, братан, – хихикнул, внимательно слушающий рассказ товарища, Михаил, – сразу после Лейдена.

– А по мне холодновато, – лениво поделилась своим мнением Марина, – не люблю я просто мороз. Не переношу.

– И что же тебя так беспокоит? – невольно голос Ильи Сергеевича дрогнул. Проводник понял, что у «клеща» должен был появиться серьёзный повод для того, чтобы завести такой разговор.

– Что… Что… – недовольно заворчал Игорь. – Видишь ли, мужик этот, когда я в него влез, тащил на себе санки с двумя своими замёрзшими насмерть детьми. Ну, я, конечно, как материализовался, так сразу и бросил их. Зачем они мне? Да и не нанимался я за такие-то деньги ещё и работать. Подхожу к ближайшей деревне, а там «зелёные». Они меня сразу в оборот взяли, помордовали от души, репу мне порядком помяли, да в холодный сарай бросили. Сарайчик тот заперли и охрану поставили. Слышу через полчаса заточения, часовой мой шепчет через стену. Мол, узнал, говорит, я тебя. Вместе под пулями германскими спину гнули. С соседней роты такого-то полка. Я, как положено, поддакиваю. А он мне шепчет так проникновенно, так душевно, я тебе двери открою, а ты беги, братушка. Слышу, и правда замок с петель снял.

Все находящиеся в помещении молчали, ожидая продолжение истории. А Игорь невозмутимо достал из висящей на бедре сумочки небольшую бутылку дорогого коньяка. Отвернул крышку и приложился к горлышку, сделал глоток и только затем, вытерев ладонью губы и поморщившись, продолжил свой рассказ:

– Тело «куклы» дёрнулось, я едва сумел заставить его вновь подчиниться мне. Сознание раздвоилось – вот на одной стороне оказался он со своими страхами, а на другой я со своими интересами. Слышу, как он мысленно кричит: «Беги! Беги!» Ну, тут меня зло взяло. Я командую телу: «Сидеть!» Так мы и боролись друг с другом пару часов подряд. Не знаю почему, раньшетакого не было. То ли мужик такой попался, то ли сбои какие, не пойму. Короче, не дал я той «кукле» сбежать. А скоро подошли несколько человек, двери открыли и к проруби меня повели. Помню, солдатик, что меня охранял, рядом идёт и бормочет сквозь слёзы: «Что же ты, братушка…»

– Невероятно… Он почувствовал тебя… Это очень серьёзно… Не надо было… Вмешиваться… – Илья Сергеевич ещё что-то хотел сказать, но Игорь бесцеремонно перебил Проводника:

– Ну да, ну да… А за что я тогда деньги плачу? Пусть отрабатывают по полной… Но всё равно, с тех пор думаю постоянно. Да, мужик тот умер, как и все «куклы» до него, в каких я побывал. Мысли, понимаешь, в голову нехорошие лезут. Может, я и был той настоящей причиной, из-за которой его не стало?

Хлоп! Чпок!

Возле огромного и странного аппарата, совсем недалеко от профессора и его подопечных, из ниоткуда, внезапно возник человек. Смуглое тело прикрывала лишь одна набёдренная повязка и многочисленные узоры – татуировки. В руке незнакомец держал покрытую замысловатой резьбой деревянную дубинку.