Сергей Мащинов - Договор с Дьяволом

Ещё, дорогой Читатель, мне хочется рассказать Вам, что происходило в больнице, в то время, когда я там находился, после моего возвращения ОТТУДА. Это не займёт много времени и, если можно, хотел бы попросить Вас набраться ещё немного терпения и дочитать всё до конца.

Через три палаты от меня лежал паренёк, у него был рак лёгких последней стадии. Врачи меж собой поговаривали, будто там от лёгких уже ничего не осталось. Пареньку на тот момент было всего двадцать девять лет.

Он уже совсем сам не ходил, практически не ел. Дышал он по большей части только через аппарат. С ним в палате постоянно находился кто-то из родственников. В большей части с ним была его родная младшая сестра, изредка её подменяли другие родственники. В палате у них постоянно было множество посетителей. Видимо, все уже знали, ему не так долго осталось, и, соответственно, как могли его поддерживали частыми визитами В палате постоянно стояли живые цветы, лежали разнообразные фрукты. Когда приезжали друзья, они усаживали его в инвалидную коляску и везли подышать свежим воздухом на улицу. Паренёк практически не разговаривал, совсем не смеялся. Был заметен только его взгляд, куда-то вдаль, какой-то полный тоски и печали, что ли…

Конечно, всё это можно понять, когда такой диагноз, не очень-то будешь болтать и смеяться. Вокруг кто-то что-то рассказывал, смеялись, пытаясь, видимо, хоть как-то облегчить его страдания. Вот только он постоянно смотрел, куда-то вдаль и молчал…

В ночь на четырнадцатое число я уже практически спал. Время было, наверное, чуть больше часа, когда ко мне в палату забежал больной из другой палаты. Он что-то бессвязно бормотал полушёпотом, чтоб не разбудить моих соседей. Из всего, что он там мямлил, я понял только, нужна какая-то помощь кому-то.

К тому времени я уже вполне хорошо себя чувствовал. Поэтому днём постоянно помогал медсёстрам таскать капельницы, где-то вкручивал лампочки, чинил розетки, собирал разваленную мебель, в общем, пытался занять себя чем-то полезным в свободное от процедур время. У меня не возникло лишних вопросов: где-то нужна помощь. Единственное смущало, что это была ночь. Отсюда сразу напрашивался вывод, что случилось что-то серьёзное.

Встав, быстро оделся и пошёл за этим переполошённым больным, который пытался ещё и торопиться. Быстрым шагом мы подошли к палате, в которой лежал паренёк с раком лёгких. Переполошённый сосед сразу куда-то как испарился. Мне ничего не оставалось, как зайти в палату, в которой горел свет и слышалась какая-то возня.

Открыв двери палаты, я увидел следующую картину. Больные сидели или лежали с открытыми глазами на своих койках. Вид у них был крайне испуганный. Палата была большая, кажется, человек на десять, если мне не изменяет память.

Так вот посередине палаты лежал тот самый парёнек, у которого был рак. Он безуспешно пытался то встать, то ползти куда-то. У него не получалось даже подняться на колени. Задерживали его, лёжа рядом с ним на полу, его родная сестра и дежурная медсестра. Они как-то неумело пытались его удержать, а он как змея выползал из их объятий. Всё это походило на какую-то непонятную борьбу, причём с несколькими участниками сразу.

Медсестра, повернувшись ко мне, быстро разъяснила, что он как-то умудрился отсоединиться от кислородного аппарата и теперь совсем не может дышать. Необходимо его подержать, чтобы сделать укол, и он успокоится.

У парня были закрыты глаза, верней сказать, они были полузакрыты. Было сразу понятно, он ничего не видит и ничего не понимает. Он уже находился в бессознательном состоянии. Руками он судорожно хватался за воздух в поисках живительной трубки с кислородом. Хрипя, хватая воздух губами, из последних сил пытался поймать ускользающую жизнь. Он напоминал рыбу, выброшенную на берег, которая пытается дышать. Ползя в неизвестном направлении, он пытался приподняться, только сил, видимо, не было абсолютно. Ему очень хотелось жить.

Родная сестра вся в слезах пыталась прижать его к полу. Не очень, правда, у неё это получалось. Паренёк всё полз, выворачивался, размахивая в разные стороны руками. Из его горла вырывался стон с хрипом. Он совсем ничего не видел и не осознавал, что делает. А вот его сущность боролась за жизнь до последнего. Вся эта картина скорей напоминала страшную агонию.

В палату вбежала дежурный врач. Оценив ситуацию, она сразу начала готовиться к уколу.

— Чтобы ни происходило, нужно его держать, — скомандовала она.