Жан Коломбье - Досье «72»

Опьяненный этим вихрем, я вошел в цветочный магазин, задаваясь вопросом, чем мог он мне помочь. Дела у него шли явно неплохо, мне пришлось выстоять очередь, чтобы купить одну розу. Одну? Да, одну, спасибо. Я подарил ее Клер. Это была неплохая идея. Она поцеловала меня в щеку, как юная мидинетка [22] Дама полусвета, куртизанка. .

— Ты очень мил… Будем на «ты», хорошо? Она так прекрасна! И к тому же не успеет увянуть… А роза прожила так, как живут все розы, помнишь? А эта проживет дольше, чем я… Не хочешь пригласить меня на танец?

Мы устремились на танцплощадку, где пары соперничали друг с другом в азарте. Клер положила голову на мое плечо, запах ее духов смешался с ароматом розы, которую она прижала к своей щеке. Вокруг нас дети мая 1968 года перемещались в разные стороны, словно ничего и не должно было произойти, один жаловался на мозоль на большом пальце, — не стоило надевать новые ботинки! — другая искала стул, чтобы опустить на него вспотевшее тело.

Франсис Гомез знал свое дело: сыгранные вначале медленные танцы типа танго и вальса сменили пасодобль и рок-н-ролл. Ритмы танцев все ускорялись, танцующие вращались все быстрее, можно было подумать, что они хотят натанцеваться до одурения, забыться от шума и усталости. Словно бы для того, чтобы не слышать имена, которые с регулярными интервалами произносились невидимыми громкоговорителями. Имена и фамилии падали с неба, их произносил нежный и приятный голос сотрудницы. Казалось, мы находились в аэропорту, а этот голос приглашал в путешествие… Услышав свою фамилию, пара резко останавливалась, партнеры смотрели друг на друга, не произнося ни слова, названный Кандидат доставал из кармана носовой платок, чтобы вытереть вспотевший лоб, и с опущенными плечами покидал круг танцоров. Пальцы мои чувствовали, как всякий раз, когда раздавался звук перед тем, как голос вызывал следующего добровольца, спина Клер напрягалась, а потом расслаблялась. Она открыла глаза: еще одна? Да, еще одна. И нас вновь подхватывал вихрь вальса и увлекал в королевство, где люди не стареют.

В конце концов мы рухнули на скамью неподалеку от входа в коридор. Здесь и там ряды Кандидатов стали редеть. Из кинозала изредка доносились краткие протесты. Конечно же, куда тяжелее было покидать объятия Гейбла, чем прощаться с каким-то запыхавшимся стариком. Зрительницы покидали свои кресла с гораздо большим сожалением, чем их коллеги танцевальную площадку.

— Ты знаешь, как это происходит?

В зеленых глазах Клер стояло облачко. Она спросила меня об этом, чтобы прервать наше молчание. Она прекрасно знала ответ. В конце коридора ее будет ждать санитар, проводник в последний путь. Он проводит ее в комнату с видом на майский пейзаж, такой прекрасный теплым вечером. Букет цветов на столе, музыка или варьете по выбору. Она ляжет на кровать, держа в руках мою розу, протянет руку для укола. И на этом все закончится. Пошлая смерть.

— Клер Жибо… Клер Жибо…

— Теперь я… Значит, это я ухожу от тебя… Благодарю тебя за все, за этот день, за розу… Встреча, как мне кажется, была не такой уж бесполезной…

Она обвила руками мою шею, поцеловала меня в губы. Наполненный нежностью и отчаянием поцелуй. Сделав несколько шагов, она обернулась:

— У тебя есть внуки?

— Э… есть, а что?

— Просто так. Надеюсь, ты сумел этим воспользоваться… До свидания.

Она оставила меня сидящим на этой скамье с фотографией хеттской принцессы в руках, окруженным ароматом ее духов, ощущающим вкус свежего дыхания. А главное, под впечатлением того, что вся моя уверенность уходила от меня, словно песок сквозь пальцы. Я уже не знал, зачем я сюда пришел, почему поддался мрачному любопытству, зачем выдумал про каких-то внуков. Я хотел представить себя в этой ситуации, но не смог этого сделать. Я был где-то далеко отсюда. И должен был уйти с чувством того, что события оказались сильнее меня. События, которым я сорок три года тому назад поспособствовал, ничего в этом не понимая.

Переполнилась бы чаша, если бы я не добавил в нее свою каплю?

Я попрощался с Хартли, который был счастлив от того, что мне понравилась церемония.

— Видели? Ни одной фальшивой ноты. Какая работа, хотя не все это понимают. Итак, до скорой встречи? Только не надо неправильно истолковывать мои слова, я хотел сказать, что если пожелаете увидеть еще одну церемонию, только позвоните мне, и я все устрою!

Память вернулась ко мне только тогда, когда я подходил к своей машине: нежность воздуха, тишина неба, мирное дыхание деревни, на которую опускается майская ночь. Я вдруг вернулся на много лет назад, я прошел вдоль ручья, потом каштановая роща, ельником, где меня ждали сидевшие вокруг костра люди…