Юрий Симоненко - Работа над ошибками

…Спустя два года по корабельному времени от начала той экспедиции, в системе тройной звезды Алим — Алаис — Афаль (имя системе дала тройная личность корабля, условно называемая: личностью второго плана) был найден первый мир — планета населенная неразумными формами жизни: растениями, рыбами и рептилиями. Тщательно изучив планету и убедившись в отсутствии на ней разума, аивляне оставили на ней колонистов и, включив ее координаты в звездный каталог Аиви, отправились дальше вглубь выбранного экспедицией рукава Галактики… По прошествии еще семи с половиной лет поиска, Аллаиллити оказался в системе, получившей название Авилия-Афлик. То была одиночная звезда, по классификации аивлян близко похожая на Олирес — солнце Аиви, вокруг которой обращалось целых восемнадцать планет, большая часть из которых имела от одного до сорока шести спутников. Там были открыты и колонизированы еще две из трех обитаемых планет, одна из которых оказалась планетой-океаном, а другая была покрыта водой на одну треть. Третья обитаемая планета представляла из себя еще один мир-океан, только покрытый ледяной корой и снежными барханами: под почти километровым (в районе экватора) слоем льда планета оказалась буквально кишащей разнообразными формами жизни. Позже, после возведения на первых двух планетах первых городов, на третьей были устроены небольшие поселения для самых суровых романтиков. Первым же миром-цивилизацией стал, обнаруженный спустя семнадцать лет от начала экспедиции, Шаш, населенный разумными паукообразными, называвшими себя «кшасами»…

…тот контакт оказался плодотворным для обеих сторон: и экспедиция аивлян и цивилизация кшасов взаимно обогатились тогда знаниями и опытом, и тот факт, что взаимообогащение это не было равным по части обмена технологиями, нисколько не умалял для аивлян ценности самого контакта. Для кшасов, до того времени ограниченных пределом световой скорости, переданная аивлянами технология подпространственных путешествий стала самым настоящим бесценным даром (у обеих цивилизаций принципиально отсутствовала система рыночного товарообмена, — у кшасов, на тот момент — более трехсот шашских лет, а у аивлян — почти пятнадцать аивлянских тысячелетий). Впрочем, стоявшая на постиндустриальном этапе развития цивилизация кшасов к тому времени существенно продвинулась к открытию подпространства, но, если бы не контакт с Аиви, им, возможно, пришлось бы идти к этой технологии еще тысячу, или даже более, лет.

Когда пришло время экспедиции покидать Шаш, аивляне и кшасы обменялись посольствами: на планете осталась миссия Аиви из шести человек, а на борт Аллаиллити поднялись четырнадцать кшасов, которых корабль доставил до ближайшей галактической магистрали, где «пауки» пересели на другой звездолет, направлявшийся к Аиви…

В той, первой экспедиции на Аллаиллити был открыт еще один мир — удивительный мир-цивилизация разумных птиц. Уровень индустриального развития птиц, на первый взгляд, показался аивлянам невысоким, но даже тогда неразвитость эта с избытком компенсировалась их способностью и умением мыслить: силой освоившего математику разума эти существа сумели к тому времени познать Вселенную едва ли не лучше аивлян. При более тесном контакте с птицами позже выяснилось, что отсутствие следов индустрии было следствием развития индустрии более совершенной — микротехнологий, которыми птицы овладели задолго до контакта с аиви. Как и кшасы, птицы не имели технологии выхода в подпространство — изнанку Вселенной, в котором исчезают привычные понятия расстояния и времени, но их теоретики сумели описать изнанку на языке математики…

Вернувшись из той экспедиции, Эвааль написал свою первую книгу. Он и Эйнрит с того времени были всегда вместе. Они были неразлучны… до тех пор, пока Эльлия — последний корабль, на котором они были вместе, не оказался на орбите Агара…

— Что произошло, отец? — спросил снова умолкшего старца Шедареган. — Что произошло между вами, когда экспедиция обнаружила Агар?

— Вначале я допустил страшную ошибку, Шедареган… — ответил старец. — Я навредил целому миру… Но тогда, покидая этот мир, мы все еще были вместе… уже после, когда я увидел последствия моей ошибки и когда решил остаться здесь, родиться как агарянин, от агарянской женщины — одной из жен первосвященника, чтобы все исправить, я предал ее… — он снова замолчал. — Я предал мою Эйнрит! — сказал как выплюнул он после короткого молчания и резко спрятал лицо в ладонях.