Габриэль Зевин - Право на рождение. Дилогия (ЛП)

Вин посмотрел на меня.

— Анни, ты смотрела кино?

— Мне… мне нужно кое-что рассказать тебе.

Я рассказала ему о бизнесе и о договоре, который я подписала, и наконец, назвала имя адвоката, которого наняла.

— На следующей неделе я устраиваю своего рода вечеринку, чтобы представить свою задумку. Я буду очень рада, если ты сможешь прийти.

Вин не разговаривал целый квартал.

— Ты не сделаешь этого, Аня. Просто потому, что тот факт с подписанием договора аренды не означает, что ты должна делать это.

— Я должна, Вин. Неужели ты не видишь? Это способ искупить имя моего отца. Это способ хоть что-то изменить в городе. Если я не сделаю этого, я всегда буду жить во тьме.

— Ты думаешь, что обязана это сделать, но ты не должна. — Он схватил меня за руку и повернул к себе.

— Ты знаешь, как трудно это будет сделать?

— Да, я знаю. Но у меня нет другого выбора, Вин.

— Почему? — сказал он резким голосом, который я от него практически никогда не слышала. — Твой кузен взял на себя управление «Шоколадом Баланчиных». Ты не участвуешь в этом!

— Я никогда не буду не участвовать. Я дочь своего отца. Если я не сделаю этого, я всегда буду сожалеть.

— Ты не дочь своего отца. Я не сын своего отца.

— Я его дочь, Вин. — Я сказала ему, что отрицание также означает отрицать то, кем я являюсь, что я не могу изменить свое имя или свою кровь. Хотя он не слушал.

— Почему ты наняла моего отца? — спросил он тихим голосом, который был намного страшнее громкого.

Я пыталась объяснить ему, но он просто покачал головой.

— Я знал, что ты упрямая, но я никогда бы не подумал, что ты глупа.

— У меня есть причины, Вин.

Вин прижал меня к углу возле стены.

— Я был предан тебе. Если ты так поступишь, я не буду на твоей стороне. Возможно, мы останемся друзьями, но ничего большего. Я уйду от тебя так далеко, насколько это возможно. Я не буду смотреть, как ты будешь уничтожать себя.

Я покачала головой. Мои щеки были мокрые, я плакала.

— Я должна, Вин.

— Я так мало значу для тебя?

— Нет… нет. Но я не могу быть никем иным, кроме самой себя.

Вин посмотрел на меня с отвращением.

— Ты хоть знаешь, что он отравил тебя в прошлом году, а?

Вин знал.

— Он сказал мне.

— Ты точно знаешь, какой он человек, и ты пойдешь и сделаешь это в любом случае! Если он помогает тебе, это лишь потому, что он видит выгоду для самого себя.

— Я знаю это, Вин. Он использует меня, я использую его.

— Тогда ты достойна его.

Вин покачал головой.

— Мы закончили, — сказал он.

— Не делай этого, Вин. Не здесь. Не сейчас. Подумай столько, сколько нужно. — Стыдясь всего этого, я упала на колени и сложила ладони вместе.

Он сказал, что ему не нужно думать.

— Я не буду своей мамой. Я не буду долго страдать.

И после сказанного он ушел. Я побежала за ним, но споткнулась и разодрала кожу на коленях о тротуар. Когда я встала, возле остановки появился автобус и Вин уже зашел в него.

***

Добравшись до дома, я попыталась дозвониться до Вина.

— Он уже лег спать, — сказал мистер Делакруа с прохладцей. — Поговоришь вместо него со стариной Чарли?

Я ответила, что необходимости в этом нет. Чарльза Делакруа я и так видела регулярно.

Так продолжалось несколько дней (без учета времени суток) до тех пор, пока миссис Делакруа не сказала, что Вин уехал в Олбани навестить друзей.

Может мне стоило сесть на первый попавшийся поезд до Олбани, я могла так просто взять и сделать это. Но я не знала, что ему скажу. По-правде говоря, он скорее всего был прав. Я проигнорировала его чувства в погоне за непонятно чем, а объяснить, почему — не сумела. Вернее, если объясню, то, подозреваю, он не захочет ответить на поставленные вопросы: Вин был непоколебимым, верным и хорошим во всех отношениях, но этого недостаточно. К худу или добру, желание преуспеть там, где провалился отец, было сильнее любви к Вину.

Нет, я не рванула за своим парнем в Олбани. Я занялась организацией бизнеса и завершением отделочных работ для пятничной тусовки в преддверии открытия.

Зазвонил телефон. Несмотря на свой настрой, я понадеялась, что это Вин, но ошиблась.

— Рада слышать своего старинного приятеля? — спросил Тео.

Несколькими днями ранее я спрашивала совета у бабули насчет заменителя какао в мороженом горячем шоколаде, этот напиток я планировала разливать на вечеринке.

— Бабушки сказали, ничто не заменит какао! Они хотят узнать, почему ты решилась на такое кощунство.

Я рассказала ему о своем бизнесе.