Сергей Шведов: Русский стиль - теперь мы банда[СИ]

— Дела–а–а, — судорожно икнул здоровяк, мацая свой кейс.

— Дела — у прокурора, а твои делишки дрянь! — вдруг прервала молчание девица.

Улыбчивый, сидевший в стогу спина к спине со здоровяком, почувствовал, как тот вздрогнул. Оба в первый раз услышали голос их невольной спутницы. У хрупкой, миловидной девушки был хриплый блатной баритон.

— Пересчитай бабки, ты, мордатый, тебе говорю! Пока нет того черта бородатого на коне, — деловито распорядилась девка, сухой соломой растирая мокрые ноги в продранных колготках.

— Как я их тебе в темноте пересчитаю? — окрысился на нее здоровяк. — В мобиле батарея села.

— Да хоть наощупь.

— Наощупь я с тобой бы поиграл, атаманша хренова! — огрызнулся здоровяк.

— Я у тебя кой–что скорей нащупаю — оторву и собакам выброшу, понял? Гони чемодан, сама пересчитаю! У меня мобила живая. Ни одному мужику не верю, все сволочи.

— Э-э, кума! Ты куда звонить надумала? Отберу телефон на фиг!

— Бабу свою дома учи.

Через полчаса в проеме теплого схрона засерело небо. На лице атаманши можно было явственно различить черные потеки туши — стрелочками от ресниц вниз по щекам. С первыми проблесками зари еще раз пересчитали деньги — три тысячи сто двадцать пять долларов и двадцать тысяч российских рублей с копейками.

— Делить по понятиям — честно! — приказала атаманша.

— Чего раскомандовалась тут? У меня пистолет между прочим.

— Я с твоим пистолетом в твоих же руках ловчее управлюсь, жлобина. Делай, как я сказала! А то звякну своим пацанам, они тебя в этой соломе и уроют.

Точно поделить на троих не получилось, улыбчивый согласился на чуть меньшую долю.

— А это кому? — здоровяк взял в руки статуэтку Свободы.

— Возьми себе орехи колоть, — посоветовал улыбчивый.

— У меня пока все зубы целые. Сам возьми свиньям бурду толочь.

Здоровяк сопел так громко, что из–за этого даже не было слышно, как у улыбчивого с голодухи бурчало в животе.

— Пора срываться, — сказала атаманша. — А то цыган сюда целый табор головорезов наведет. Не зря он нас сюда припрятал, чтобы не разбежались

— Не сцы, Маруся.

— Нашел себе Марусю.

— В Беларуси все Маруси.

Уже так рассвело, что было видно, как оборванная атаманша стаскивала с себя колготки. Из–под сбившегося подола на ляжке мелькнула большая синяя наколка от колена до паха — дракон с девкой на спине.

— Чего пялитесь? Разбегаться надо.

— Погодим чуток, — сказал улыбчивый. — Нехай туман рассядет, а там по петухам на мою деревню выйдем. Баньку стопим, подзакусим домашненьким. Тебе, красуля, переодеться бы в сухое да приличное. Платьишко твое совсем изорвалось, будешь разрисованными ляжками светить… Ай, чего там!

Он чуть замялся, затем решительно полез в свою торбу и принялся распаковывать газетные свертки. Протянул девке кроссовки.

— Не боись — сухие. Я кажную покупочку в полуэтиленовый мешочек пакую, а потом еще газеткой для верности обернул. Племяннице вез — размер сходный.

За кроссовками из торбы появилась коробочка с колготками, трусы, майка и спортивное трико.

— Может, и мне кой–чо перепадет на ноги? — пробасил здоровяк простуженным голосом. — А то босиком в автобус садится не солидно.

— На твой размер ничего с собою нет, — развел руками улыбчивый. — Я все на бабу да на девчонок своих понакуплял. А ко мне домой зайдем — я тебе старые сапоги отдам.

— Тоже мне еще — позориться.

— Не хочешь — ходи босой.

Когда меж свертками мелькнула головка «белой», здоровяк чуть слюной не подавился:

— Давай сюда, не жмись!

— Ай–и–ий! — насколько мог в тесноте широко размахнулся мужичок. — Не пропадать же добрым людям. Зато согреемся.

Из мокрой торбы один за другим стали появляться пакеты с магазинной снедью. Здоровяк, урча как кот, впился зубами в полбатона вареной колбасы.

— Ешьте–пейте, не жалейте! — радушно приговаривал улыбчивый. — Я теперь при таких деньжищах.

— Для дурака — так целое богатство, — поддакнул здоровяк.

Девка хмыкнула и приказала:

— Надо все гроши в одно надежное место перепрятать. Потом снова свое разберем. А то вдруг заглянет кто ненароком.

— Кто? — чуть не подавился здоровяк.

— Да те же пацаны местные, если не цыгане.

— Или пастухи, — подсказал мужичок.

Три пачки денег обернули в пластик, уложили до поры до времени снова в кейс, сделав на каждой пачке свою пометочку узелками.

Выпили, закусили, согрелись и неожиданно задремали в тепле.