Catherine de Froid - Боги от науки

— Мы же почти все уже нарушали! — возмутился Костя. — А кое–что и продолжим, наверно. Пункты–то разные есть.

— Ладно, — тяжко вздохнул Степа. — Сделаю вид, что я вам доверяю. А теперь меня не отвлекать, вдохновение прилило.

Вдохновение у Степы было настолько грандиозно (если он не мухлевал, наткнувшись на какую–нибудь интересную игру), что Косте с Женей пришлось самим убирать «хатку бобра» и собирать вещи, когда им сообщили, что через час их заберут.

— Что–то вы, ребята, подозрительно довольные, — смеялся инструктор, работая веслами. — Остальные еще за полдня начинают орать, что голодные, скучно и комары.

— Мы просто вежливые, — в тон ему ответил Женя. — Но, если вам угодно…

И все трое в унисон заорали:

— Холодно! Голодно! Скучно! Долой инструкторскую тиранию! Вся власть — робинзонам!

— Идите в баню, господа, я вам не верю.

Друзья благополучно добрели до палатки, собрались и пошли в баню.

Робинзонада, если ее выдержать, таит в себе столько всякого, что сначала хочется бежать во все лопатки, а потом, в самом–самом конце смены, понимаешь, что придется возвращаться и снова проходить этот кошмар, потому что в голове остается только хорошее.

В случае наших героев, до конца смены было еще далеко, только–только приближался байдарочный поход. В связи с этим робинзонов усиленно тренировали по поводу гребли на байдарках. Косте грести нравилось, однако куда больше его впечатлила гигантская веревочная трасса, на которую их разок сводили.

Кто там не был, поясняю. Сам лагерь стоит на озере, а также там имеется что–то вроде протоки, на другом берегу которой находится большая часть «точек» для робинзонады, а также пресловутая трасса. Добираться туда можно двумя путями: на чем–то вроде парома, который передвигает самый сильный в компании, перебирая руками по тросу, к которому оно все привязано, или по веревочному «мостику» с двумя перилами и (насчет этого сомневаюсь) страховочной веревкой, чтобы цепляться карабином. Сама веревочная трасса расположена метрах в десяти над землей и состоит из кучи всяких прелестей, в их числе огромная ячеистая сеть, бревно и печально известная всем практиковавшим занятия туризмом «бабочка». Завершается это дело пятнадцатиметровой веревкой, по которой надо спускаться. Чтобы спуститься, надо, понятно, прыгнуть. Снять вас на этом этапе уже некому, толкнуть — места нет. Самый впечатлительный торчал там пятнадцать минут, а позади него матерился другой, вынужденный стоять на приступочке сантиметров в пять. Ладно, это уже ностальгия. Если есть возможность — съездите. Я же вернусь к повествованию.

Костя, как увидел «сооружение», спасовал и решил было отсидеться, но был взят на «слабо» и полез одним из первых. Потом он долго уговаривал «сползать» еще и Степу, который все открещивался и предлагал Косте слазать еще раз самому. В итоге вмешался инструктор и предложил лезть обоим. Шли весело, с руганью и материализацией дополнительных удобств для Степы. Костя бы и третий раз полез, да стеснялся настаивать.

А назавтра был поход. Подъем раньше обычного, долгая и нудная организационная часть и почти четверо суток, наполненные греблей, болью в обгорелых руках, установкой и снятием палаток, едой и песнями. Троица «супергероев» научилась инсталлировать к себе в голову плеер и транслировать песни из него на всю округу (у Жени мозг выдерживал не больше десятка песен за раз, а вот Костя, например, скопил целую «фонотеку», освоил «случайную перемотку» и веселил народ часами).

Потом была поездка в город Валдай, где привыкшие к любому металлу уши глохли на раз, соприкоснувшись с богатой экспозицией музея колоколов, а отвыкшие от цивилизации желудки набивались под завязку (хотя где она там у них?). А потом близилось и близилось возвращение домой: «Цивилизация, канализация!» (по словам кого–то из валдайских остряков).

— Кость, у тебя что на футболке написано?

— «Лучше один раз промолчать, чем десять раз отжаться», — с немалым удивлением прочел Коля надпись на спине только что выданной «робинзонской» футболки.

— Гордись, чувак, это самая крутая их надпись. Третий год уже охочусь… — протянул Женя.

— Давай меняться! — предложил ему кто–то его же габаритов. — Мне третий год подряд достается.

— Везет же!

Потом ночь перед отъездом, когда, по всем легендам, полагалось мазать друг друга зубной пастой и ни к коем разе не спать, но кто сейчас уважает традиции?