Дмитрий Савельев - Экстрим

– Пока не знаем, – сказал Майк. – Но чем нас больше, тем проще становится докопаться до истины. Понимаешь, мы обнаружили некие закономерности… Скажи, Юль, у тебя в… твоей постройке были полки с модельками?

– Ну да. В прошлой жизни я увлекалась всем, что связано с океаном. Он-то меня и погубил…

– Постой, постой! – выкрикнул Колян. – Мысля́ пришла! Майк, а я знаю, как тебя шарахнуло! Электричкой или чем-то, что с ней связано. Может, ты с моста на контактный провод попи́сал в дождь?

– А ты, по этой логике, с мотоцикла грохнулся? Надо было шлем надевать!

– При чём тут шлем? Он только черепушку защищает, профан! Для шеи нужно «ошейник» – специальный протектор покупать.

– А я слышал, что байкеры специальные кожанки носят, с высоким воротником и защитными вставками, чтобы шею и позвоночник защитить.

– Да ладно, большинство ездит в обычных косухах, а в косухе шея голая, как у стервятника. И ваще, я не байкер!

– А кто ты, родной? Ну давай, вспоминай, это важно! Только по земле больше не катайся, не шокируй девушку…

– Жестокий ты, Микаэлло! – сплюнул Колян. – Я думаю, мы со временем всё вспомним, даже то, что не хотим. У нас тут что-то вроде психотерапевтической группы наклёвывается. Не удивлюсь, если скоро ещё кто-нибудь к нам зачешется.

У Юльки явно была депрессия. Майк усадил её в своё любимое кресло в Хижине и пытался утешать. А Колян обнаружил: то, что он просит у солнца, теперь появляется в жилище Майка, а не в его собственном. Мотолюбитель бегал наружу и обратно, заказывал у солнца всякие вещи и болтал всякую чушь. В своё бунгало ему возвращаться было теперь без надобности, хотя оно маячило неподалёку.

– А может, мы, типа, в чистилище, – предположил Колян, вернувшись в очередной раз с Пустоши и раскуриваю сигару, которую только что сотворил вместе с «Зиппо». – И сейчас решается, возвращать нас обратно на Землю или отправить дальше по лестнице космической эволюции? На Венеру, там, с летающими рыбами или в созвездие Рака? Вот тебя, Юль, держит что-нибудь на Земле?

– Я не знаю. Парень у меня остался, но мы с ним часто ссорились. Наверное, мы работали океанологами…

– А чего ты любила?

– Океан любила, дельфинов, осьминогов… Осьминоги, знаешь, какие умные, умнее многих позвоночных! Я, вообще, откуда-то из Приморья…

– А я всё гадаю, что у тебя за акцент, – встрял Майк. – Не переживай, Юль, вернёшься ты в своё Приморье.

– У владивостокцев нет акцента! – резко сказала Юлька. – А что вернусь – так это навряд ли. Говорю же вам: мы все умерли.

– Опять завыла, – расстроился Колян. – Как можно быть такой пессимисткой? По-любому, когда-нибудь мы отсюда свалим. Ничто не может длиться вечно.

– А если может? – оживился Майк. – А давайте налаживать жизнь здесь. Построим город, с подземкой, с надземкой. Инфраструктуру, короче, забацаем, супермаркеты. Там, глядишь, и другие жители появятся.

– У тебя есть на это энергия? – удивилась Юлька. – Или оно тебя всегда слушает? Я даже не смогла его упросить вернуть мне мой земной облик. Оно хочет, чтобы я всегда помнила, что являюсь утопленницей.

Майк выбежал из Хижины, через минуту вернулся обратно, посмотрел на себя в зеркало и сказал одно слово: «Блин!»

Юлька грустно усмехнулась, а Колян выбросил свою сигару в открытую дверь.

– Юль, а ты помнишь, как звали твоего парня? – спросил Майк, когда они вышли прогуляться по Пустоши.

– Помню: Руслан.

– И как у вас с ним было?

– Как у всех. Ссорились, мирились, снова ссорились.

– Что если Колян прав, и мы все в чистилище? Остались у тебя незаконченные дела на Земле?

– По-моему, «чистилище» – это что-то другое. Там то ли расплачиваются за грехи, то ли их искупают, чтобы попасть в рай. Скорее уж, мы – в астральном мире.

– То есть мы – призраки?

– А ты задумывался: кто такие призраки? Люди называют призраками жителей других миров, в том числе астрального. Про голографическую проекцию, отображающую живого человека, тоже можно сказать: «это призрак». Но при этом она воспроизводит человека, который реально существует, просто находится в другом месте. Возможно, жителям других миров кажутся призраками живые люди с Земли.

– Юль, я вот подумал… может, человеческое сознание не умирает? Может, оно бесконечно?

– Скорее всего, так и есть. Но менять один мир на другой крайне болезненно. Зачастую сознание оказывается в худшем мире, чем предыдущий. Кроме того, за ним из прошлой жизни тянется шлейф…