Татьяна Вильданова - Парадокс параллельных прямых. Книга третья

Следующий день прошел без происшествий.

– Лучше вам ехать не по главной дороге… Безопасней добраться до Ружье, – хозяин деревенской гостиницы, где она остановилась на ночь, ткнул пальцем в стену, – оттуда вдоль реки до Буало около пяти лье. Конечно, это удлиняет путь, но на той дороге не должно быть солдат.

«Лучше сделать крюк, – всё ещё находясь под впечатлением первой ночи, подумала Этьена, – чем опять влипнуть».

– Благодарю. Я так и сделаю.

– Да, месье, – спокойно согласился хозяин, – с солдатами на дороге вам лучше не встречаться… среди них много пеших, а у вас хорошая лошадь. На рассвете в Буало собирается наш кузнец.

– Отлично, – обрадовалась Этьена, – я с удовольствием составлю ему компанию.

На рассвете, плотно позавтракав и набив седельную сумку продуктами, она присоединилась к молчаливому диковатого вида всаднику, ожидавшему её у конюшни.

«Ну и лошадь! – при виде костлявой длинноухой кобылы с огромными мосластыми коленями она невольно удивленно приоткрыла рот, – она же упадет на первом километре».

Вдоль лощины медленно тек густой и плотный, как серая вода, туман. Первая лошадь погрузилась в него по брюхо, недовольно всхрапнула, вскинула голову, задрожала, но, подчиняясь хозяину, продолжила спуск, пока не погрузилась в туман вся целиком. Вторая испуганно прижала к голове уши, но покорно пошла вслед за первой.

Изнутри туман уже не казался таким плотным. Он свивался клубами под ногами коней, на мгновение, приоткрывая то поникший призрачный куст, то пятачок влажной, блестящей травы.

Где-то засвистела птица, ей ответила вторая.

Огромные как у осла уши лошади чутко напряглись.

К полудню туман рассеялся.

Кузнец жестом остановил движение, спрыгнул вниз, примотал повод коня к коряге и взобрался на бровку оврага. Этьена в точности повторила его действия и минутой позже также внимательно оглядела около пяти километров сочной луговой травы, ограниченной редколесьем.

Вдоволь налюбовавшись, мужчина так же молча спустился и отвязал лошадь.

«Немой он, что ли? – измотанная постоянным страхом, раздраженно подумала Этьена, – или боится? Хоть бы сказал что-нибудь».

Кузнец вывел из оврага свою лошадь, взгромоздился в седло и погнал её так, что перед глазами Этьены мелькнули только костлявый лошадиный круп и огромные чашеобразные копыта.

«Ничего, себе, доходяга»! – стирая с лица брызнувшую из-под лошадиных копыт грязь, оценила она.

К вечеру без происшествий добрались до Буало.

– Благодарю, месье, – получив монету, кузнец сдержано поклонился, – счастливой дороги.

«Не немой-таки!» – оглушенная низким басом, изумленно уставилась на него Этьена.

Не ожидая ответа, кузнец развернулся и зашагал прочь, ведя за собой на поводу свою несуразную клячу.

– Эй! – опомнилась Этьена, – эй! Послушай…

Оба, и человек и лошадь, остановились и повернули к ней головы.

– Послушай, – Этьена догнала их, подошла почти вплотную и попыталась заглянуть мужчине в глаза, – не мог бы ты проводить меня до Лоша? Я заплачу…

– Нет, месье, – отрицательно покачал головой мужчина, – там слишком опасно.

Я хорошо заплачу…

– Нет, месье… – он опять качнул головой и внимательно посмотрел ей в глаза, – вам бы тоже лучше вернуться…

Этьена развернулась и поплелась в гостиницу.

– Я еду в Аржантан, – налив хозяину стакан вина, сразу же приступила к делу Этьена, – не сможет ли кто-нибудь проводить меня?

– Нет, месье, – хозяин пригубил стакан, – наши все сидят дома.

– Но… я неплохо оплатил бы услугу.

– Хорошо бы, месье, но… обратно-то возвращаться в одиночку. А зачем зарабатывать деньги, если их на обратной дороге почти наверняка отнимут.

«Железная логика, – понимая, что уговаривать, действительно, бесполезно, опустила голову Этьена, – значит, дальше придется путешествовать в одиночку».

Третий и четвертый день путешествия прошли на удивление спокойно.

Погода держалась теплая, солнечная. Не совсем типичная для этого времени года, но лучше такая, чем влажная удушливая жара, знакомая ей по другим, прожитым ей в Париже, веснам.

Луга сменились заболоченной каменистой низиной, пропетляв по которой, дорога стала незаметно подниматься на возвышенность, покрытую густым вековым лесом.

Сразу потемнело и похолодало. Здесь влажная, покрытая мощным слоем прелой листвы, земля только начала просыхать, отчего влажно курилась на солнце и жирно блестела в тени под деревьями. Запах прели, гниющих листьев, молодой травы и недавно распустившейся, ещё мягкой и нежной, листвы, настоенный на висящем между ветвями тумане, медленно дурманил усталую голову.