Николай Степанов - Пока не надоест

«А вот наш мэр быстро сориентировался. Говорят, оседлал велик и — в воинскую часть. Там договорился о введении чрезвычайного положения, взятии под контроль торговых точек, организации патрулирования. И ничего, что оружие не стреляло. Поначалу об этом никто не догадывался, а потом…»

В войсках со временем появились арбалеты, спортивные луки, сабли и прочее режуще-колющее оружие, включая оснащённые штыками карабины или автоматы.

Первые объяснения случившегося начали приходить спустя полгода после начала трагедии. Из Америки в Европу прилетел воздушный шар с несколькими пассажирами. Тогда и всплыло имя Гаркинса, заговорили и о «Чёрной чуме». Толпа иссиня-чёрных обитателей африканского континента подобно болезни прокатывалась через страны, перемалывая в фарш всё взрослое население. Выживали только те, кто не преодолел четырнадцатилетний рубеж, хотя и тут случались исключения. Если подросток встречал врага с оружием в руках, он тут же «взрослел» и погибал.

«НАТО, НАТО! — продолжать бурчать Яков. Он уже взобрался на вершину холма и заметил огромное чёрное пятно из дикарей, напоминавшее надкушенное яблоко. — И где ваша хвалёная система всеобщей безопасности? В Испании африканцы вас в капусту за неделю покрошили».

Дикари не знали ни страха, ни усталости, воевали днём и ночью. Им было всё равно где. В лесах, на равнинах, в горах или болотах. Они гибли тысячами, но на следующий день ряды пополнялись такими же бойцами, «Чёрная чума» воспроизводила себя сама. Похоже, работала машина клонирования. Хотя было абсолютно непонятно, как она обходила Волны Мира?

Чуть дольше Испании продержалась Франция. Самое ожесточённое сопротивление оказали немцы. Вместе с добровольческими отрядами из других стран они устроили настоящий ад для незваных пришельцев, но ряды защитников таяли с каждым днём, а агрессоров не становилось меньше. Бои продолжались три месяца… На Китай «Чёрная чума» потратила ещё полгода, а после Поднебесной подошла очередь последней не поражённой смертельной болезнью страны.

«С ума сойти! Сколько же их здесь? — глядя на толпу полуголых дикарей, сокрушался Яков. — Тысячи, десятки тысяч. Говорят, «Чума» обложила всю Россию такими вот отрядами, а нападут они все одновременно, будто у них мобильники работают».

Ещё одной загадкой дикарей являлись эти самые переговоры. Война начиналась именно с них. И попробуй не приди, как сделали албанцы. Там в живых не оставили вообще никого, даже домашних животных.

«Придумали себе развлечение, сволочи. На общение их, видите ли, потянуло. Ладно, уважу. Зато помру, так и не увидев, как гибнут друзья-товарищи».

Санитар отцепил от ремня флягу со спиртом. Глотнул для храбрости пару раз и двинулся дальше. Обжигающая жидкость на сей раз даже поморщиться не заставила.

Место для встречи было выбрано в степи, среди загорелых тел, абсолютно одинаковых по росту и комплекции. Похоже, «чёрное яблоко» специально «надкусили» для переговорщиков.

«Тоже мне, шоу устроили! Ну да, у них же других развлечений нет. Только резня себе подобных. Эх, мне бы парочку действующих гранат, я бы вам устроил прощальные гастроли Якова Ризмана».

Медбрат в лица врагов не вглядывался, но если бы попытался, заметил бы, что отличий нет и там.

«Не могли стол нормальный найти, — посетовал переговорщик, глядя на два маленьких и один огромный пень. — Похоже, именно тут гуторить придётся. А что, удобно — хочешь, используй как стул, а потом как плаху».

Яков уселся, не дожидаясь, когда к нему выйдут. Минуту он провёл в одиночестве, разглядывая небо поверх голов противника. Затем из толпы вышел один боец. Он бесшумной походкой подобрался к свободному «стулу», воткнул в землю обе свои сабли, снял с плеча торбу, которую водрузил на «стол», и спросил:

— О чём молчим, уважаемый?

«На-а-глец, — про себя возмутился Ризман. — Он ещё смеет уважаемым называть? Ладно, сам напросился».

— Пытаюсь понять, за каким лешим вы к нам припёрлись?

— И не пытайся, не твоего ума это дело.

— Так и скажи, что сам не знаешь.

— Знаю! — повысил голос дикарь.

Говорил он на хорошем русском языке. Яков, как ни пытался, не услышал акцента.

— Врёшь ведь.

— Я?! Да ты в своём уме, старик!

— Конечно, не твоим же мне пользоваться. Чтобы орать, много мозгов не требуется.

Загорелый переговорщик упёрся убийственным взглядом в оппонента, но тот излучал спокойствие. Дикарь решил сменить тактику.

— А с чего мне тебя обманывать? Лгут, когда боятся. Мне ли опасаться какого-то старика?