Максим Евсеев - Панург и его бараны

Дикий вой Гаспара напугал всадников, лошади взметнулись на дыбы или шарахнулись в сторону, сбрасывая седоков, и только рыцарь Гийом удержал своего гнедого жеребца и смог остаться в седле. Он успел сжать рукоятку меча, с замысловатой гардой, но не смог вытащить меч из ножен. Когда конь рванул прочь, через замковые ворота, унося рыцаря Гийома де Богарне, его рука по-прежнему крепко держала оружие, а его широко раскрытые от ужаса серые глаза смотрели в след, потому что голова рыцаря осталась в замке, сжимаемая рукой Гаспара Гару. Спутники де Богарне, надо отдать им должное, пытались сопротивляться. Для них эта бойня в старом замке была продолжением резни в Васси, где они избивали гугенотов. Она стала одним из эпизодов войны за веру, но эпизодом последним. Четверо слуг Франсуа де Гиза, умрут на замковом дворе, призывая на помощь бога и шепча молитвы на чужом для них языке, уверенные в своей правоте, потому что то, что видели их глаза, было подтверждением слов священников об абсолютном зле, которое явилось на землю для испытания всех истинно верующих. Даже, если бы их можно было бы расспросить, что они видели в последние мгновения своей жизни, они не смогли бы описать всего ужаса, который происходил с ними в замке Пьер Нуар: тот, кто был только что старым слугой, превратился в чудовище, похожее на огромного седого волка, оно в один прыжок покрывало расстояние в два-три туаза, и ударом огромной лапы сбивало с ног; это порождение ада разрывало человека на части и с утробным воем вгрызалось в тела, вырывая внутренности у ещё живых. Но, к счастью для окрестных жителей, спросить погибших слуг господина де Гиза было уже нельзя. Гаспар собрал их тела в одну большую кучу, он принёс во двор и обезглавленное тело Гийома де Богарне, чтобы сжечь их вместе с замком, но в старом замке нечему было гореть. Всё что можно было, сожгли в камине холодными зимними вечерами, а своего леса у Ковиньяков давно уже не было, и только крестьяне приносили время от времени хворост. Весь залитый кровью, в разорванной одежде, явился Гаспар в деревню и, поручив тело своего господина крестьянам, велел похоронить согласно христианскому обряду и с подобающим уважением, и пригрозил самыми страшными карами, если они этого не сделают. И не было в маленькой деревне ни одного человека, который бы не поверил угрозам Гаспара Гару, о котором среди местных жителей ходили страшные слухи.

Сны

Как-то, моя девушка пожаловалась мне, что ей снятся кошмары.

– Попробуй управлять своим сном. Надо только вспомнить, что ты спишь и поменять правила игры, – ответил я.

– Ты осознаёшь, что спишь? Понимаешь, что всё происходящее тебе снится? – удивилась она.

– Не всегда… Вернее я осознаю это всегда, но вспоминаю об этом только в крайнем случае, если сон мне не нравится, или наоборот, если он слишком прекрасен. Настолько прекрасен, что я перестаю ему верить. Уверен, что это происходит с каждым, просто вы не хотите это признать. Ты относишься к своим снам слишком серьёзно, ты видишь в них какой-то психологический или может сакральный смысл, а сон – это лишь не до конца обдуманные мысли, загнанные в угол сознания мечты и фантазии. Они возникали в твоей голове весь день, пока ты сталкивалась с реальностью, которая тебя пугала, злила или наоборот, манила, но была недостижимой. Во сне ты просто проживаешь весь день заново, только добавляя в него то, что в реальности прятала внутри себя. Представь себе: сегодня утром ты приготовила на завтрак невкусную яичницу, потому что твоя начальница отвлекала тебя телефонными звонками; ты торопилась и в суете не смогла найти соль, ты смотрела интервью с Томом Хиддлстоном на ю-тубе, где он танцует, но тебе пришлось прерваться, и всё это копилось внутри тебя. И если тебя это всё, по-настоящему, задело, если ты об этом думала днём, то ночью тебе может присниться, как ты занимаешься сексом с Локи, а в большом котле, наполненном водой из Мертвого моря, варится твоя начальница.

– Варится? Я ведь яичницу жарила, – поправила меня Ульяна.

– Вот видишь, ты забыла, что хотела сварить яйца всмятку, но потом передумала, потому что не любишь их есть второпях и без соли. Но твой мозг всё помнит.

Я предлагал ей самый простой, и, как говорит мой друг Руслан, самый "квадратный" пример. Мне казалось, что так будет проще, а начинать надо с самого простого. Впрочем, иногда простым лучше и ограничиться, чтобы не плодить сущностей, особенно, если у тебя их, на самом деле, нет.