Михаил Гофер - Найти апельсины

– В ту пятницу мы закончили пораньше. Следующую операцию по сборке нельзя было начинать, не имея в запасе минимум шести часов, поэтому мы решили не рваться перед выходными, и оставили всё на понедельник. Мой походный баул был всегда в машине, а когда нет рядом женщин, мужчина – существо нетребовательное. Я рванул прямо с работы за город, не переодеваясь, и даже радуясь этому. Как в студенческие времена, думал я, когда и собирать-то было, в общем, нечего и при любой возможности можно было переместиться по стране куда угодно, даже не заходя в общежитие.

Время в моём распоряжении было, казалось, нескончаемо, восторг от получающейся работы и увеличившихся выходных был абсолютно щенячий. Пару раз я действительно на грунтовой дороге разгонялся и выворачивал руль так, что меня разворачивало кормой вперёд, а потом повторял этот манёвр, чтобы развернуться ещё раз и опять ехать в ту же сторону. Если б на машинах для какой-нибудь нужды привязывали хвост, было бы полное ощущение, что я кручусь, пытаясь его достать.

Пока я так развлекался, начало темнеть. Непонятно откуда быстро надуло туч, и я очень долго двигался в темноте, сворачивая непонятно куда, и не считая поворотов. В конце концов, поняв, что дорога сейчас раскиснет, и я могу встрять так, что не поможет ни мобильный телефон, ни спутниковая навигация (которой, кстати сказать, у меня и не было), успокоился, остановился, и приспособился спать. Не зря сказки учат детей ещё в детских садах: «утро вечера мудренее». Сколько живу, столько убеждаюсь. Утром очередная неприятность вместе с дневным заботами уйдёт, как ночной кошмар, организм восстановится, страхи спрячутся, всё будет легче. Под стук дождя и дальние раскаты грома я недолго подумал о том, чем может навредить такая ситуация, успокоил сам себя, что это всё решаемо. В конце концов, можно всегда выехать по своей колее. И, успокоившись, я уснул.

Глава VI

Сигара Сашкина за рассказом потухла, а я свою так и не поджигал. Он опять замер, и я, пользуясь заминкой, накидал в огонь веток и пару захваченных нами поленьев, во-первых, чтоб назад не везти, а во-вторых, чтоб горело подольше. Сказка начиналась, не надо было превращать её в страшилку. Пусть будет свет. Сашка вдруг вспомнил о сигаре и попытался растянуть её. После нескольких безуспешных затяжек он удивлённо взглянул на её потухший кончик, продолжать попытки не стал, зажал её в кулак, и продолжил свой рассказ:

– Проснулся я рано, на удивление выспавшимся. Погода была такая, что о вчерашнем дожде напоминала только чистая и ровная дорога, без малейших признаков следов моего протектора. Вымыта, как после поливальной машины! Вернуться по следам было невозможно, их просто не было, а куда я вчера в дождь сворачивал, естественно, я не помнил. Я потрепыхался около двух часов и по просёлочным дорогам и по лесным, и пару раз с замиранием сердца даже прорывался по чуть заметным тропинкам, но мой природный реализм, объединившись с окружающей действительностью, быстро придушили утреннюю надежду на хорошее. Я заблудился. Нет, дороги были, было много дорог, но какая из них куда вела, известно было только местным краеведам-любителям. Сам понимаешь, в какой стороне искать краеведов, я тоже не знал.

Дурацкая привычка из молодости ещё возить с собой канистру с бензином немного грела душу, но только немного, поскольку телефон, который я выключил во время дождя, так и не включился. Потом мне это даже немного помогло, но тогда я ещё не знал, что будет дальше. Восторги сменились напряжением, стали затекать и уставать мышцы, я проклинал себя за то, что решился на эту дурацкую затею, но дело было сделано: я один, без связи, даже без мало-мальски понятной карты оказался в полностью незнакомой местности. Солнце не спасало, потому что любое направление, которое, как я считал, приведёт меня назад, начиналось на той дороге, которая, извиваясь между одной ей ведомыми преградами, в конце концов поворачивала и уводила меня в совершенно неожиданную сторону. За этими дорожными лавированиями подобрался полдень, что сподвигло меня к единственно правильному решению: выбрать любую дорогу и ехать по ней до конца, а в конце наверняка найдутся люди, вода, обед, электричество, бензин и карта.

Дорогу я выбрал наугад. Была она не лучше и не хуже других, и не то чтобы она была ближе ко мне, а просто: я решил, что ехать по этой дороге и есть моя судьба!

Сашка криво усмехнулся, вдруг снова вспомнил о своей сигаре, вытянул из костра веточку с угольком, и всё-таки раскурил её. Окутав себя облаком сигарного дыма, он посмотрел сквозь него куда-то в ночь, и снова с обречённым сожалением проговорил: