Александр Владыкин - Талисман для «Яичницы»

– А ну, посмотрим, что сестрёнка принесла.

И ведьмак развернул сельский тормозок Огневицы. Там был хлеб, круглый, большой, пахучий. Семён разломал его по-крестьянски, руками, достал из дупла, спрятанные деревянные ложки и пригласил на уху. Настоящие рыбаки едят уху из котелка, не выбирая рыбу. Я впервые ел уху деревянной ложкой, непривычно как-то. Мне всё было непривычно здесь, всё казалось чужим, но одновременно и знакомым. Кому скажи, что ел уху из рыбы, пойманной в Яузе и сваренной на воде этой реки, за дурака посчитают. В Москве даже из крана, очищенную и продезинфицированную, не пьют, говорят – отрава. В столице центральной рекой считается Москва, в ней даже купаться запрещено, из-за мусора и канализации с водостоком, в реке весной так много химии и пластика, а летом пластик начинает цвести. Но самой опасной считается Москва-река, зимой на крещение, когда в проруби лезет разный люд, смывающий с себя всю грязь иноземных курортов. На крещение, в реке можно такую инфекцию подхватить, век не отмоешься. Не будем о грустном.

– Хотелось бы поближе на деревню Москву посмотреть.

Семён недовольно фыркнул:

– Ешь, ещё насмотришься. Набирайся силы от природы, а то шатает всего, не мышц, не здоровья.

Я и забыл. А есть я уже не хотел, инвалиды мало едят, лучше быть инвалидом детства, чем обжорой, придерживающимся нейтралитета в войне между холодильником и собственным весом. Семён пошёл в чащу:

– Пару рогатин выберу, а то возле реки медведя видели, бывает балует, и дровишек ещё припасу, костёр «хозяина» отпугивает. Ночь не долгая, но холодная, ты только утром в туман не уходи, он тёплый, но потеряться можно, так что никто не отыщет.

А впереди была ночь, мы с Семой договорились, что не будем спешить возвращаться в воскресение, хотелось ещё немного побывать на природе, моё тело ещё не надышалось радостью движения. Я не задавал ведьмаку вопросов, он вряд бы смог мне ответить на них, я просто боялся этих ответов. Спасибо, спасибо соседу за подарок! Спасибо за сказку с грустным концом. Я впервые в жизни, так не хотел, чтобы наступало воскресение. Два осетра едва умастились в холодильник, мы вернулись в квартиру ещё быстрее, чем покинули её. Прибежала Огневица, что-то щебетала у шалаша, и вот. Сёма подал костыли и пропал. Нет ничего: ни Яузы, ни Москвы, ни рыбалки с осетрами. Я сидел у окна и бездумно смотрел на стекло, на душе было грязно, я злился на весь мир. Мне было грустно и обидно. Я чувствовал, я знал, что побывал в прошлом, только я не знал в каком веке, там, где была деревня Москва, в которой жила Огневица, на берегу большой и чистой Яузы.

***

– Что-то ты зачастил в наш мир. Не для того его Хорол создал, чтобы всякие Челстуги здесь ошивались. И за что тебе такие привилегии, подумаешь, пару посеянных к жизни вернул, всё равно, не каждый из них становится героем! Что на этот раз? Опять пропуск в закрытые зоны просить будешь?

– Мне нужен Волхв. Прошу совета.

– Ну, если Волхв? Тогда в очередь.

Мисл махнул рукой, и лес раскрылся, обнажив всех собравшихся на поляне перед жилищем Волхва. Челстуг поздоровался со знакомыми. Им приходилось раньше встречаться на перекрёстках миров. Мисл разбудил меня ночью, я знал, что Волхв приехал с открытия новых порогов времени, но не знал, когда он спит.

– Приветствую тебя, Челстуг! Давненько не было, с чем пожаловал? Что нашёл?

– Нашёл посеянного. Интересный экземпляр, десять лет наблюдаю.

– Чья реинкарнация?

– Боюсь ошибиться – Всевласа.

Волхв заходил по горлице:

– Не может быть! Если это действительно семя Всевласа, то после Ильи Муромца, это твоя вторая удача знахарь. Дед моего деда рассказывал мне сказы про Всевласа, это ещё до рождения былин. Мы даже не знали того, что богатырь оставил семя. А ты проверил?

– А, то! Вчера на рыбалку возил, в родовое поместье.

– Это то – на берегу Яузы?

Я кивнул.

– И как он выдержал?

– Как подобает! – Всевласу?

– Будем надеяться. Опять инвалид?

– Да, насекомое немощь, укус клеща.

– Сколько веков прошло, а мы до сих пор не знаем – кто против нас? Кому выгодно ослабление границ Руси? По что богатырей изводят подлым способом? Не до смерти, а до увечья, чтобы жил и не жил, а мучился.

– Что тебе от меня нужно, Челстуг?

– Замена нужна. Двойник.

– Не знаю, для Всевласового семени двойника не найти, но, если замена нужна, то есть у меня кое-какая мысль, приходи в следующую среду, что-нибудь придумаем.

– Ты уже начал Всевласа тренировать?