Мартин Уиллоу - Одиночество

Утро не предвещало ничего необычного. Да и что оно могло предвещать для Вернона Левитта, чья жизнь протекала в неизменном русле? По раз и навсегда заведённому распорядку он проснулся ровно в 7:00 по требовательному звонку будильника, после чего привычным жестом выключил его и направился в ванную комнату. Он мог бы проделать всю процедуру с закрытыми глазами: на средней полке слева находилась зубная щётка с синей ручкой, чуть правее — паста, а ниже — расчёска. В специальной мыльнице лежал кусок душистого мыла с ароматом яблока. Вернон тщательно умылся, окончательно сбросив с себя последние остатки сна.

— Линда, ты погладила мою рубашку? — обратился он к жене, которая продолжала лежать в постели. Ответа не последовало. — Линда, ты ещё не проснулась?

Снова молчание. Вообще-то Линда всегда просыпалась вместе с мужем, но сегодня она по какой-то причине упорно не желала говорить с ним. Внутри Вернона шевельнулось смутное опасение. Он вытерся полотенцем и в одних трусах вернулся в спальню.

— Линда, хватит отмалчиваться! — Вернон Левитт потянул одеяло на себя, чтобы жена обратила на него внимание, но каково же было его изумление, когда он обнаружил, что в постели никого нет. — Прекрати играть со мной! Зачем ты от меня прячешься? Неужели так трудно ответить на мой вопрос? Мне нужна рубашка.

Мужчина заглянул под кровать, но жену там не обнаружил. Тогда его сердца коснулся невнятный страх — всего лишь предчувствие, грозящее обернуться ужасающей догадкой.

— Линда, пожалуйста, перестань прятаться! Если ты хочешь меня разыграть, тебе это отлично удалось. А теперь покажись и дай мне рубашку! — на всякий случай Вернон заглянул за приоткрывшуюся дверцу шкафа. Снова никого.

— Я начинаю терять терпение! — предупредил Вернон. Кажется, Линды действительно не было в доме. Но куда она могла исчезнуть? Может быть, ей захотелось выйти на улицу и подышать свежим воздухом? Довольно абсурдное предположение, которое позволяло ещё на несколько мгновений отсрочить момент жуткого прозрения.

Вернон Левитт подошёл к входной двери в надежде обнаружить её открытой, но та была заперта изнутри, а это значило, что жена не покидала пределов жилища. Единственным местом, где она могла находиться, оставался туалет. Мужчина приблизился к уборной и обнаружил, что комната также пуста.

Не может быть! Этого просто не может быть! Вернон почувствовал, как на него накатывает настоящая волна страха. Неужели Линда бросила его, не погладив ему рубашку? Мир рушился прямо на глазах. Чтобы не паниковать раньше времени, мужчина вернулся в спальню и заглянул в шкаф. Четыре свежевыстиранных рубашки с накрахмаленными воротничками дожидались своей очереди.

«Отлично!» — он удовлетворённо снял одну из них.

Из-за потраченного на поиски Линды/рубашки времени мужчине пришлось отказаться от чашечки кофе, чтобы не опоздать на работу. Недовольно проворчав что-то себе под нос, он вышел на улицу.

Воздух был наполнен тем ароматом, который бывает только в середине весны, когда природа просыпается от продолжительного зимнего сна и тут же расцветает. Но Вернона мало волновали какие-то изменения в окружающем мире, потому что хорошее настроение у него улетучилось так же быстро, как тает последний снег под палящими лучами солнца. Признаться, он даже не знал, что и подумать по поводу исчезновения жены. Занятый мрачными мыслями, он приблизился к машине и только теперь понял, что улица каким-то образом изменилась. Мужчина не мог понять, что именно, но что-то определённо было не так.

Неприятное предчувствие усиливалось. Сейчас оно напоминало тяжёлый состав, трогающийся с места и постепенно набирающий необходимую скорость. До слуха донеслось заливистое пение птиц. Слишком громкое. Слишком отчётливое.

«Странно, никогда бы не подумал, что птицы могут так щебетать», — отметил про себя Вернон Левитт, усаживаясь за руль автомобиля. Он медленно сдал задним ходом на дорогу, развернулся и поехал привычным маршрутом. Удивительно, но на протяжении всего квартала ему не встретилось ни одной машины, словно в городе объявили всеобщий отказ от пользования любыми средствами передвижения. Впрочем, отсутствовали и пешеходы.

На перекрёстке Вернон остановился по требованию красного сигнала светофора, хотя мог бы и не делать этого, потому что никто не препятствовал его дальнейшему движению. Абсолютно никто. Водитель протянул руку к приёмнику и включил музыкальную волну, но вместо песен услышал шум статических помех. Он предпринял попытку переключиться на другую частоту. Тот же результат.