Яна Кроваль - Лица в масках

Заперев входную дверь, парень осторожно присел на диванчик, когда-то бывший раскладным, и бессильно вытянул ноги. Почти одновременно с этим в задней части его дома на колёсах послышался шум, затем жуткий скрип, от которого торговец поморщился, невнятный шорох и скрежет задвигаемого засова.

Блаженно закрыв глаза, юноша откинулся на спинку и не заметил, как за его спиной заколыхалась импровизированная стена, пропуская в комнату грязного худого мужчину с кожистыми крыльями. Тот двигался совершенно беззвучно, аккуратно просочился через небольшой проход между стеной фургона и мягкой мебелью, и уже наметил себе цель, когда зазывала наконец почувствовал его приближение.

Точнее, почуял.

– Ты бы вымылся… – лениво заметил парень, не открывая глаз.

– А ты петли давно обещал смазать. Вдруг кто подслушает.

– И что? – безразлично уточнил юноша. Его голос выдавал сильнейшую усталость и уже не был заискивающим, хотя всё ещё оставался слишком высоким. – Врываться они не станут. А что я там открывал – моё дело.

Демон молча пожал плечами:

– Ужин?

– Посмотри в холодильнике.

– Ты не будешь?

– Я не голоден.

Пройдя к раковине, входящей в кухонный гарнитур, мужчина включил воду и принялся мыть руки:

– Наверное, я всё-таки схожу в душ после еды. Мы же завтра уедем…

Резко распахнув глаза, парень стремительно выпрямился и обрадованно воскликнул:

– Вот и правильно! Твоя идея конспирации мне никогда не нравилась. Понимаю ещё, когда мы в городе, но на природе я вполне могу вытащить клетку и выкупать тебя. Никто не проверит.

– Всё равно. По мнению наших гостей, ты вряд ли будешь делать это часто.

– Думаешь, мне приятно было бы жить в этой вони? – юноша возмутился так, что его голос на мгновение стал ещё более женственным.

– Мне кажется, зрителя это беспокоит в последнюю очередь.

В противоположность собеседнику голос демона был низким и слегка вибрирующим, проникающим в самое сознание и вызывающим трепет… У всех, кроме его спутника.

– Тогда хотя бы обо мне подумай. За всё время нашего совместного предприятия, только один человек заинтересовался твоим внешним видом, и то случайно, я уверен. Кстати, было это ещё в самом начале нашей деятельности, то есть почти три месяца назад! И его больше смутили твои причёсанные и ровно подстриженные волосы, чем отсутствие грязи и испражнений.

– Ник, послушай, мы каждый раз об этом спорим, но право выбирать всё равно остаётся за мной. Не тебе же целыми днями сидеть в дерьме! Это мой выбор.

В ответ парень устало махнул рукой и снова развалился на диване, обрывая эту бессмысленную дискуссию.

А мужчина между тем достал сковородку из холодильника, втиснутого в угол напротив основного входа, положил в тарелку немного жареной рыбы с картошкой и протянул свою порцию ужина другу:

– Точно не будешь?

Лениво приоткрыв один глаз, Ник отрицательно покачал головой.

– Твоё дело, – демон убрал сковородку на место и принялся за еду, не утруждая себя её разогревом. Садиться никуда он не стал, памятуя о состоянии своей одежды. – А завтра, пока мы будем ехать, я испеку что-нибудь сладкое. Надо только посмотреть, какие продукты у нас есть. И ещё, – добавил мужчина с полным ртом, – остановись где-нибудь в леске, я клетку вытащу, помою. Заодно и доказательство останется, – мужчина повернулся к собеседнику. – Ник? Ты слышишь меня?

Но парень уже спал, слегка склонив голову влево.

Усмехнувшись, демон неспешно доел и отправился в душевую кабинку, устроенную на месте пассажирского сидения, с отдельным, очень узким и неприметным входом.

В воде мужчина нежился больше часа, выйдя из душа уже совершенно другим человеком, свободным и довольным жизнью, в сухой чистой одежде, которая, правда, всё так же напоминала лохмотья.

Широко зевнув, демон ненадолго задержался у зеркальной дверцы шкафа, что стоял напротив кухни, а затем с наслаждением запустил пятерню в слегка волнистые, цвета красного каштана, волосы, спускавшиеся до лопаток. Высушенные тёплым воздухом, они совершенно не напоминали те сосульки, которые свисали с его головы ещё утром. Худоба на фоне чистого тела превратилась в изящество и стройность, а смытая грязь обнажила смуглую, загорелую кожу, мало отличающуюся цветом от первоначального варианта.

Довольный осмотром, мнимый пленник повёл плечами, продолжил движение крыльями, покрытыми коротким пушком в цвет волос, и недовольно скривился, словно от зубной боли.