Юрий Иовлев - Тот свет – этот свет

– «Это – транспортатор», – услужливо подсказала мне моя память. – «Он помогает перемещаться в пространстве гораздо быстрее, чем самостоятельно».

Я не знал, как управлять этим транспортатором, но моё новое (истинное) тело всё сделало за меня. Я потянулся к нему, и, неожиданно ловко, скользнул вперёд, захватил кончик «нити», словно делал это бессчётное количество раз, и помчался к мерцающим, звёздным, как я считал, объектам, вдоль неё с невероятной скоростью. Мне показалось, или это, действительно, было так, но чем быстрее я летел, тем больше искривлялась траектория моего полёта. Впрочем, термин «летел», как-то не вязался с той фантастической скоростью, с которой я бешено мчался, к становящимся всё ближе «звёздам». Я с интересом начал изучать пространство вокруг себя и обнаружил другие пульсирующие нити – транспортаторы, которые пронизали этот странный и, в то же самое время, такой прекрасный, удобный и знакомый мне мир. Несколько раз мимо меня что-то проносилось на такой огромной скорости, что я успевал заметить только яркий просверк. У меня не было ни волнения, ни страха. Такое чувство ощущаешь только в глубоком детстве, когда ты ярко и удивлённо, с чувством трепетного восторга изучаешь новый для тебя окружающий мир. У взрослого человека с годами притупляется острота восприятия, теряется детская непосредственность. В то время как у маленького ребёнка ещё отсутствуют страхи и запреты, навязанные, так называемым, жизненным опытом. Вот так и я ощущал себя маленьким ребёнком, увлечённо исследующим новый удивительный мир вокруг. Мне всё было интересно, мир, окружающий меня, был поразительным, новым и необычным, ощущения глубокими и яркими. Я с восторгом и упоением нёсся сквозь огромное пространство, влекомый транспортатором, упиваясь умопомрачительной скоростью, летя навстречу невероятным приключениям.

Наконец, скорость моего стремительного полёта, стала потихоньку замедляться. Странные мерцающие объекты росли и становились всё ближе. Тихонько, словно ниоткуда, возникла удивительная мелодия. Она волнами разливалась в этом пространстве, и становилась, не то, чтобы громче, но, как-то, богаче. В неё вплетались новые тона, обертона, музыкальные фразы, музыка становилась всё сложнее и приятнее. Я начал ощущать её не только в звуковом диапазоне, ноты вспыхнули в моём восприятии яркими цветами и оттенками, складывались в сложные цветовые узоры и образы, которые становились всё объёмнее. Внутренним взором я увидел волнующееся море под синим небом, покрытым нежными, лёгкими розовеющими облаками. Плавно уходящее в тёмно-синее море огромное ярко-оранжевое закатное солнце бросало яркие розовые блики на невысокие гребни, набегающих друг на друга морских волн, и белая клубящаяся пена на них окрашивалась в нежно розовый цвет. Чудесная музыка незаметно изменилась, замедляя ритм и затихая вдали. Покрытые пеной, вздыбившиеся морские волны, застыли, словно тёмное стекло, преобразились, опадая, и на их месте возникла изумрудная трава, покрытая ковром разноцветных сказочно красивых полевых цветов, сосны, ели, ольха и берёзы рванули ввысь, превращаясь в чудесный лес, весь насквозь пронизанный золотыми солнечными лучами. Звуки волшебной музыки взметнулись до небес мощным аккордом, и лес растаял, словно унесённый сильным порывом ветра. Отвлёкшись на удивительные оптические видения, созданные этой невероятной и чарующей музыкой, я и не заметил, что совсем приблизился к странным огромным светящимся мириадами огней объектам, гирляндами висящими в тёмном, подсвеченном жемчужным светом, пространстве. К заполняющей и пронизывающей всё музыке стали примешиваться потоки мыслей, идущие от этих загадочных и величественных «гирлянд». В них сквозила такая невероятная сила, такая глубокая мудрость, что мне захотелось влететь в ближайшее образование, сияющее сонмами ярких разноцветных и перемигивающихся огней.

– «Постой», – подсказала мне, вновь пробудившаяся память. – «Сейчас тебе не стоит идти туда. Ты летишь домой, к своей Семье, тебя очень ждут там и готовятся к твоему возвращению».

Мой дом, моя Семья. Когда-то давным-давно я жил в очень странном месте, в одном из косных миров, под названием Земля. Я уже не помню, чем занимался там, но помню, что там у меня тоже была семья. Но эта семья была не настоящей, мы договорились играть роли мужа, жены, родителей и детей, как в очень реалистичном прекрасно отрежесированном спектакле. Меня же здесь, в реальном мире, ждала моя истинная Семья, с которой мы живём вместе уже очень давно, и там у нас настоящие отношения. Я, вдруг, понял, что очень по ним по всем соскучился.