Мария А. Петрова - Чистая выдумка

А вот скафандр полопается, оплавится и сгорит вместе с трубками, датчиками и телом.

***

Двадцать четвёртое декабря четыре тысячи пятого года.

Андрей отстранён от работы и улетит вместе с Ремом обратно, капитан уже подписал приказ об увольнении.

Признаться, при всей моей неприязни, последнее, о чём я подумал, это о том, что Андрей нарушил правила. В моей голове вертелась тысяча вариантов: от скрыто протекавшей инфекции до теракта (фанатики Сообщества Конечной Вселенной и не на такое способны); но чтобы столь грубое нарушение от человека, занимающего пост бортового врача…

Елена, дался тебе этот шоколад! Эта станция стала невыносимо тесной и душной без тебя.

***

– Привет!

Алла – красивая улыбчивая блондинка сидела напротив камеры. Трансляция началась неожиданно, и нервничая, как на первом свидании, девушка поправила сперва блузку, а затем идеально уложенные волосы. Алла хотела выглядеть хорошо, чтобы Илья запомнил её такой, когда им вновь придётся расстаться.

Вдруг на мгновение её лицо изменилось: черты его заострились, волосы потемнели, укоротились и запружинились в непослушные кудри. Всего на несколько секунд с экрана на Илью смотрела Елена. Леночка! Нежно, любя она улыбалась ему. Смешливые морщинки у глаз ей безумно шли.

– Покажи-ка, Лиза, сколько тебе лет уже?

Наваждение исчезло, и вот на мониторе снова белокурая Алла. Родная, живая.

«Не нужно было им прилетать,» – решил про себя Илья.

Когда на колени Аллы забралась Лиза, мужчина чуть не расплакался, казалось, все его чувства: горе от потери близкого друга и счастье от скорой встречи с родными; сжались в один ком, что пульсировал в горле, не давая вздохнуть или сглотнуть. А Алла всё улыбалась, она ещё не знает о том, что случилось, он расскажет ей после. Не зачем им сейчас нервничать. Уж Илье известно, как и без того вяло текут дни в карантине, когда ты подвешен в космосе на небольшом кораблике и просто ждёшь.

– Я знаю, о чём ты думаешь, а я говорила, просила капитана не останавливаться на пит-стопе, уже бы сидели рядышком. Но ты их знаешь… – Алла вновь пригладила волосы, хотя они в том не нуждались.

– У них инструкции, такие же, как у меня. Космос вовсе не безопасное место, нужно быть начеку всё время.

– Жить вообще страшно, от этого умирают, что же теперь, не жить?

Мягкая улыбка ни на секунду не сходила с лица девушки, и уголки губ лишь слегка дрогнули, когда рука Аллы коснулась горячего лба дочери, хотя она могла поклясться, что ещё минуту назад всё было прекрасно.

– Что такое, милая, ты что, вспотела? Тебе жарко?

Девочка мотнула головой и Илья услышал, пожалуй, самый пугающий звук. Нет, будь другие обстоятельства, другие люди, другое время, другое место, и это всё было бы совершенно безобидно и нисколько не страшно, но здесь и сейчас Илья слышал, как кашляет его дочь. Сухой, сиплый кашель, сперва совсем незаметный, но совсем скоро он начнёт раздирать горло до крови.

– Зови вашего бортового врача, пусть он её осмотрит!

– Да она просто подавилось слюной, она же ребёнок, вот и закашлялась, не паникуй, ничего страшного.

Мягко, успокаивающе говорила Алла, однако улыбка исчезла с её лица, уступив место беспокойству.

– Не волнуйся, я пойду, отправлю её на осмотр, а ты не бойся. Всё, родной, до связи.

Женщина помахала на прощание рукой и отправила в камеру воздушный поцелуй.

Стоило экрану погаснуть, Илья схватился за голову, закрыл лицо руками и горько заплакал, коря себя за то, что вообще разрешил Алле и Лизе покинуть Ромул.

***

Двадцать пятое декабря четыре тысячи пятого года.

У Лизы обнаружена пневмония. Пока кроме неё никто не заболел. Экипаж и пассажиры прошли медикаментозное лечение. Надеюсь, это поможет. Бортврач доложил, что они укомплектованы противовирусным препаратом сто двенадцатого поколения.

Мне не даёт покоя невероятное совпадение. Та же картина была и на разведкатере. Ведь получается, что обе вспышки заболевания случились примерно в одно и то же время, во время прохождения нашего сектора.

Что-то не так с новым пит-стопом, сомнений быть не может. Я уже доложил капитану о своих подозрениях. Теперь всё что нам остается, ждать.

Я бы сейчас отдал всё на свете, лишь бы Лиза выздоровела.

***

Сигнал вызова прервал Илью, он спешно поставил точку в дневнике и бросился на мостик.

Здесь уже стояли капитан, всё такой же непоколебимый и строгий, и Андрей, за последние сутки он осунулся и, казалось, постарел. Оба глядели на Илью обеспокоенно, только капитан смотрел с отеческой заботой, а бывший бортврач – с болью и страхом.