Ирина Севастопольская - Папа Лев

Тебе, кто ждёт удачного времени и подходящего момента. Плохие новости, их нет, эти звери водятся только в мифах и легендах. Сами к людям они не идут, в дом не стучат и в окно не влетают. Готовь снаряжение, запасай еду, продумывай маршруты, рисуй свои карты и отправляйся в дорогу – в свой собственный миф о себе самом.

Тебе, кто всё оставил и ушёл, кто пережил предательство и разрыв, кто умирал и воскресал в этот год, кто сложил себя из сотен тысяч кусков и сейчас думает, как бы вдохнуть в то, что получилось, жизнь. Ничего не вдыхай. Просто сиди и смотри, как прорастают семена, которые были изначально. Там, где прошёл пожар, вырос хвойный лес. Там, где была пустыня, катит свои воды полноводная река. Там, где был морок и тлен, теперь ты.

Вам, живущим в такие времена, как эти,

радоваться!

Вам повезло так, как не везло, пожалуй, никому.

Впрочем, я забываю о войне, которую всё ещё помнит моя соседка по площадке, серебристая бабушка с небесно-голубыми глазами, которую я увижу теперь очень не скоро. Не раньше, чем, всё верно.

И забываю про собственных родителей, переживших девяностые и протащивших нас на своей спине сквозь эти девяностые вслепую, насквозь, через туман и полную потерю ориентации в ценностях, будущем и светлых идеалах коммунизма.

Вам несказанно повезло. Век, который вы не выбирали, год, который вы встречали на пороге и загадывали желания под бой курантов, оказался особенным.

Поставил вас на паузу.

Отменил все поездки. Обнулил ваш бизнес. Запер вас за закрытыми дверями с теми людьми, с которыми вы умеете управляться, пожалуй, хуже всего. С вашими детьми, жёнами и мужьями. Там, где можно было уйти на работу и не разговаривать целый день, теперь придётся разговаривать. Там, где можно было хлопнуть дверью и пойти подышать солёным морем, теперь придётся договариваться. Там, где можно было просто отвести на очередную развивашку, теперь придётся смотреть в глаза.

Такие времена, как эти, делают вам великое одолжение, бросая вам вызов. И когда вы встанете с колен, вытирая кровь с разбитого тяжёлой латной перчаткой лица, у вас останется только одно.

Олди сказали об этом лучше, а я, убогая, только повторю.

Выбор, ребята.

Такие времена, как эти, подарили нам в новом, 2020 году шикарнейший подарок – выбор.

Остаться дома или выйти на улицу. Получив диагноз «коронавирус» – запереться в своём рабочем кабинете и продолжать руководить больницами или наложить на себя руки. Взвинтить цены на имбирь и лимоны или послать тем милым ребятам, которые устроили нам санкции, несколько самолётов с медикаментами. Озлобиться на весь мир, ибо несправедлив. Записаться волонтёром в местный центр помощи пенсионерам. Бухать по-чёрному – всё равно квартира в аренде, работы нет, все сдохнем, какая разница, от чего. Научить младшего собирать из бумаги журавлика, предварительно долго и трудно научившись самому.

Впрочем, семьдесят лет назад тоже были те, кто, барыжил на чёрном рынке блокадного Ленинграда мукой и картошкой, скупая за бесценок фамильные драгоценности, которые моя прабабушка приносила им. И те, кто подделывал год рождения в паспорте, как мой дедушка Слава, чтобы убежать тайком от родителей на фронт. Про одних мы рассказываем истории, когда водим туристов по городским булыжным мостовым летом. Про других предпочли бы забыть напрочь. Не знаю, несут ли внуки их портреты Девятого мая в Бессмертном Полку. Да и есть ли у них вообще – внуки.

И тридцать лет назад тоже были те, кто делил пополам с другом последнюю курицу в морозилке, и те, кто… впрочем, не хочу о них. Не сегодня.

Так вот.

Нам, живущим в такие времена, как эти.

Радоваться.

Не успеет закончиться апрель, как мы будем знать об окружающем мире в разы больше, чем знали когда-либо.

По именам знать друзей и по аватаркам – врагов.

Пределы собственной настоящей прочности и границы своего терпения.

Лицом к лицу столкнёмся в ночной тишине с самым страшными злобным зверем в нашем суетном и шумном обычно лесу – с самим собой. Взвесим сто раз на весах и напишем на одной из стен нашего дома מנא, תקל, ופרסין.*

Каким ты проснёшься в первый день после? Кто будет твоим царём – страх или любовь? Что переполнит твоё сердце до краёв и перельётся через порог твоего дома? Кем ты перешагнёшь этот порог?

О, да.

Спасибо вам, такие времена, как эти.

Кто бы ещё, в самом деле. Кто бы ещё.

––

Мене, мене, текел, упарсин– согласно ветхозаветной Книге пророка Даниила – слова, начертанные на стене таинственной рукой во время пира вавилонского царя Валтасара незадолго до падения Вавилона от рук Кира. Призыв осмотреться и задуматься