Атон Ли - Хармсing

– Хорошо… – неожиданно сказал он, и она некоторое время соображала, чтобы понять, что это слово прозвучало от него.

– Угу… – машинально выдавила она.

Теперь они шли вдоль длинного дома. Ветер пробежал по ее икрам, и она задрожала от холода, а он, кажется, даже этого не заметил, согревала только мысль о близости дома. Вот он родимый, уже показался слева, сверкающий ярким прожектором, подвешенным над входом в подъезд.

– У-ф-ф-ф… – она блаженно выдохнула и подумала, что прогулка, в сущности, была замечательной, однако чашка горячего чая сейчас будет более чем кстати. Холод полз по ногам и подбирался к ее женскому здоровью, которое просто на просто вопияло о смене микроклимата.

Однако же он продолжал идти вперед, словно и не замечая ее дома, с постоянством ледокола, пробивающего себе путь во льдах и тянущего за собой на буксире маленький кораблик.

Она смутилась, не смея сначала противостоять его напору, но потом решилась и замедлилась вовсе, так, что и ему пришлось остановиться.

– Ты чего? – с удивлением спросил он.

– М-м-м… – сказала она в некоторой нерешительности и закусила нижнюю губу.

– Ты чего? – снова спросил он. – Пойдем!

«О боже!» – внезапно подумала она. – «Вдруг он решит, что я закусила губу от вожделения, но это же не так! Он решит, что я вконец испорчена… а я же просто…» – почувствовав прилив паники, она выпустила губу из плена зубов, собралась с мыслями и сказала, поведя плечиками:

– Холодно…

– Холодно?! – удивился он – но вечер такой теплый…

– Я замерзла… – тихо сказала она, глядя себе под ноги и растирая руки, облаченные в тонкие перчатки друг о друга. – Зайдем в подъезд?

Он проводил ее до двери в квартиру, они неловко обнялись, и она проскользнула внутрь, навстречу теплу, хотя уже успела немного согреться, пока они поднялись на третий этаж. Он направился вниз по лестнице, стуча каблуками по ступеням и насвистывая что-то легкомысленное. Она облокотилась спиной о входную дверь и попала в эпицентр водоворота, состоящего из собственных мыслей:

«Как-то совершенно неловко мы сегодня попрощались… Неуклюже… Почему? Он обиделся, что я рано ушла домой? Но нельзя сказать, что я ушла совсем рано, может быть дома меня ждали какие-то дела, или мне понадобилось туда по необходимости, или же я правда замерзла… Надеюсь, он не подумал, что я не него обиделась? Но я же не могла и дальше ходить по такому холоду в своем стареньком пальто, да еще с голыми ногами… Наверно нужно было ему лучше это объяснить, сказать: «Послушай…» Да что, собственно, сказать?! Я же все и так ясно сказала, что мне холодно. Что еще можно к этому добавить? Что он мне дорог, мне очень нравится с ним гулять, и я бы хотела еще с ним встретиться… Но разве пристало скромной девушке говорить такое? А вдруг он во мне разочаруется, решит, что я нарочно хочу от него скрыться и придумываю пустые причины? Вдруг он из-за этого бросит меня?!…»

Он прошел по дворам еще один круг – малый, мимо продуктового магазина, ржавых гаражей и детского сада, снова обогнул ее дом, а потом по узкой асфальтированной дорожке, проложенной между пятиэтажками, вышел к своему дому-развалюхе.

– И, правда, холодно! – тихо сказал он себе, удивляясь, однако не сразу вошел в подъезд, а еще прошелся вокруг дома, потоптался у входа, и только затем отворил рассохшуюся деревянную дверь и проследовал внутрь. Он тоже жил на третьем этаже, поднимался неторопливо, но не потому, что ему было тяжело идти, а потому что он не спешил.

Он зашел в квартиру, затворил за собой дверь, однако свет решил пока не включать, так и простоял в темноте минуту другую. Потом решился, щелкнул выключателем и принялся быстро снимать с себя одежду. Он тоже был в эпицентре своих мыслей, однако они не кружили подле него водоворотом, а проезжали одна за другой на одинаковом расстоянии, как конвейер.

«Сегодня я пришел домой на две минуты позже, чем вчера и еще две минуты простоял в прихожей, стало быть мне удалось сэкономить 0,00…х киловатт электроэнергии, это если посчитать на всех жильцов, потому что сейчас я использую общее освещение, а если бы мы сделали еще один большой круг, а после этого хотя бы еще один малый, то тогда мне удалось бы добавить к этому значению процентов 10, а то и 12! Так, нужно ускориться…» – он ловко поставил туфли на полочку и прошмыгнул в свою комнату, погасив свет в коридоре – «если я тотчас лягу спать, то тогда я смогу оставить холодную сардельку себе на завтрак и не варить новую, нужно только убедить себя, что я не голоден и, если оставить умывание наутро, то тогда сегодня мне не потребуется воды, да и зубной пасты тоже не потребуется, потому что, если я не стану есть сардельку, то тогда и ни к чему будет чистить зубы. По-моему выстраивается идеальная логическая цепочка! Завтра нужно будет как-то убедить ее пройти еще один круг…» – подумал он, засыпая…