Наталья Литвин - Ошибка Гофмана

– Подожди, – не понял Николай. – А вот эти буквы. На халатах. «E», «T», «W», «H»?

– Это я уже знаю, – ответил Александр. – Ernst Theodor Wilhelm Hoffmann. Графическое камео в честь однофамильца и, возможно, вдохновителя изобретателя чипа. Слышал о сказках Гофмана? Похоже, чип – одна из них.

– «Гофман корпорейшн», – ухмыльнулся Николай. – А вот и Маша.

Маша оказалась невысокой, но ладно сложенной рыжеволосой девушкой, лицо которой было густо покрыто веснушками.

– Она прекрасна, – успел шепнуть Евдокимов прежде, чем рыжеволосая красотка приблизилась.

– Вы – Александр, вы – Николай, а я – Маша! – звонко сказала девушка и пожала руки подопечным. – Пойдемте! Мы на верхнем ярусе, отсюда лучше всего видно. Все важные «шишки» на втором ярусе. Все рабочие – внизу. Только не кричите, акустика здесь отличная.

Пинус и Евдокимов подошли к перилам ограждения. В глазах зарябило от хрома, эмали и пластика. Все это техническое великолепие еще не работало, но уже мигало огнями. Прохаживающийся вдоль линии персонал как будто не выказывал никакого беспокойства.

Александр краем уха ловил слова Маши про основные линии, про вспомогательные, про напыление, секретную оснастку, комплектующие и крутил головой, словно рассчитывал обнаружить какие-то идеи для будущих рекламных роликов.

– А это что за красотка? – спросил Николай. – Ой. Простите Маша, вот, Александр не даст соврать, я как вас увидел, сразу сказал, что вы прекрасны.

– Это точно, – кивнул Александр, вглядываясь в людей на втором ярусе, один из них что-то рассказывал, размахивая руками. – Николай врать не умеет.

– Да бросьте вы, – усмехнулась Маша. – Это же Алина Брейбурд. Суперзвезда. Лучшая реклама. Обложки. Жена моего шефа.

– Так он Брейбурд? – удивился Николай.

– Он Антон Вадимович Быковский, – рассмеялась Маша. – Вон он, стоит справа от Гофмана. Возле Виктора. А Брейбурд – это девичья фамилия его тещи. Эмилии Яковлевны. Сейчас она Рюмина. Она справа. Рядом с ней – Борис Николаевич Рюмин. Тесть моего шефа. Основной инвестор проекта. А что в паспорте у Алины – я не знаю. Может Рюмина. А может и Быковская. Тот «сухарь» с сединами – ученый. Владимир Владимирович Нилов. Возле него Евгений Маркович Лесовский. Он из Ростеста. И те двое – тоже из Ростеста. Остальных я еще не знаю. Тут всё серьезно.

Александр уже и сам понял, что тут все серьезно. Он смотрел на Гофмана. Тот ничем не напоминал средневекового сказочника. Скорее, он казался дирижером. Вот только оркестр был невидимым. И это могло пригодиться. Невидимый оркестр? Или нет. Просто звуки… Работа конвейера, ветер, стук дождя, хлопанье двери, шелест листьев, мурчание кошки. Все. Но гармония должна возникать только с чипом. Кстати, надо бы поюзать это слово – «гармония». Нет, слишком длинно…

– … вы меня не слышите?

Так, о чем его спрашивает Маша?

– Вы его лучше не трогайте, – донесся голос Николая. – Если он «зависает», значит работает. Ну, в смысле, творит…

– Я уже здесь, – отозвался Александр. – Коля, запиши. Оркестр.

– Понял, – полез за смартфоном Николай. – Что оркестр?

– Потом, – нахмурился Александр.

– Мне тоже Эрнст Христофорович дирижера напоминает! – обрадовалась Маша. – Директор, конечно, Антон Вадимович, но дирижер – именно он.

– А Виктор? – спросил Николай. – Первая скрипка?

– Литавры, – хихикнула Маша. – Задает ритм. Соберитесь! Сейчас конвейер будут пускать.

Пуск конвейера Александра не впечатлил. Вразброд мигающие огни погасли, зажглись и стали гореть более или менее упорядоченно. Но никаких механических рук или рычагов Александр не увидел. Все, что происходило, оставалось невидимым.

– Кажется, удачно! – обрадовалась Маша.

На втором ярусе Борис Николаевич Рюмин разбил о железобетонную колонну бутылку шампанского. Его жена взвизгнула. Александр прищурился. Алина Брейбурд была не просто красива. Она была мила. Почему это не использовали рекламисты, что занимали ее в своих роликах? Зачем этот внешний блеск, если есть глубина?

– Николай, – позвал Александр. – Запиши. Алина Брейбурд.

– Есть, шеф, – щелкнул каблуками Николай.

– А она хорошая, – улыбнулась Маша. – С ней можно о чем угодно поболтать.

– Спасибо, Маша, – кивнул Александр. – Коля, нам пора.

День получился наполненным, пусть даже здесь, на третьем ярусе, им пришлось провести не более получаса. Главным было другое. Александр приободрился. С этим можно было работать. С этим даже интересно было бы поработать. Оставалась одна заноза. Ссадина. Заусенец. Действительно ли этот чип безопасен?