Наталья Литвин - Ошибка Гофмана

– Да бросьте, Евгений Маркович, – засмущалась теща. – Опять вы со своими комплиментами.

– Что есть то есть, – развел руками Лесовский.

– Терпи, ма… милочка, – ухмыльнулся тесть. – Что там у нас с результатами?

– Испытания не вполне… – замялся Лесовский.

– Говори, Маркович, – приказал тесть. – Тут все свои.

– Результаты поразительные… – понизил голос Лесовский.

– Ты выпей, – тесть подвинул гостю рюмку, – и говори.

– Да, – Лесовский опрокинул рюмку в рот, блеснул взглядом в сторону Алины и вовсе перешел на шепот. – Как было согласовано, мы тестировали контрольную партию чипов на абитуриентах одного из вузов. По легенде снимали показания по стрессоустойчивости. И получили то, чего не ожидали.

– То есть? – нахмурился тесть.

– Все студенты из контрольной партии прошли тесты с результатом на шестьдесят процентов выше, чем все остальные. Причем, проваливших тесты мы отбрасываем изначально. И ни у одного из них даже пульс не повысился. Однако есть побочные эффекты.

– Поподробнее? – заинтересовался тесть.

– Безжалостность, – ответил Лесовский. – В хорошем смысле. Ни один из тестируемых не помог соседу. Не дал списать. Не подсказал. Каждый проявил себя как честный и принципиальный испытуемый.

– Отлично, – откинулся на спинку Рюмин. – А что в пансионате?

– Пока продолжаем испытания, но за неделю ни одного случая повышения давления, – развел руками Лесовский. – Стесняюсь сказать, ни одной смерти. А ведь там одна сплошная дряхлость. Более того, два, можно сказать, престарелых овоща вышли из комы!

– Простите, – поднялся Антон. – Мне нужно отойти.

Желание подняться и засадить с ноги в довольную физиономию Лесовского было столь отчетливым, что Антону пришлось сделать усилие, чтобы не выдать себя ни одним жестом. Он успокоительно коснулся плеча Алины и прошел в туалетную комнату. Там, среди мрамора, хрусталя и бронзы, Антон сначала умылся холодной водой, а потом осторожно снял чип. Впервые за последние две недели.

Ничего не произошло. Разве что заныло где-то в груди. И слабая тошнота подступила к горлу. Впрочем, причиной могла быть и водка, поесть с утра толком не удалось. Засаднило за ухом, словно он вырвал чип с корнем. А еще появилась пустота. Жуткая пустота. Вокруг. Сверху. Снизу. Такая пустота, что куда ни шагни, полетишь в бездну.

Антон тряхнул головой, еще раз умылся. Нет, вроде бы все было нормально. Но чего-то всё же не хватало. Как ему говорил отец года за три до смерти? Рассказывал, вспоминая свою машину. Последнюю машину с ДВС в семье, теперь-то все на электричестве. Или почти все. Говорил, что хорошее топливо становится заметным не тогда, когда ты его в бак заливаешь, а когда вместо него льешь какое-нибудь дерьмо. Вот тогда все становится на свои места.

– Антон! – донесся от дверей голос Алины. – С тобой все в порядке?

– Да, – отозвался Антон и снова прилепил чип.

Все сразу встало на свои места. Бездны больше не было. Была только уверенность в собственных силах. Откуда же взялась та промелькнувшая ненависть к Лесовскому?

– Ну что ты? – спросил Антон, обнимая в коридоре Алину.

– Я испугалась, – призналась она. – Ты переменился в лице.

– Ерунда, – засмеялся Антон. – Сто граммов водки на пустой желудок. Поем и все. Как там они?

– Анекдоты травят, – улыбнулась Алина. – Конспираторы хреновы. Знаешь, как они назвали свое тайное тестирование?

– И как же? – прижал к себе жену Антон.

– Фортуна! – захихикала Алина.

Производство было где-то в Военной гавани. Александр не хотел брать машину, не любил держать руль, когда приходилось погружаться в работу, собрался уже вызвать такси, но помочь вызвался Николай. Через полчаса он подрулил на своем «рено» к салону мод, где у Александра образовалось что-то вроде офиса. Николай выслушал адрес и кивнул:

– Ораниенбаум. Сто лет там не был. Какое производство? Сколько помню, там царило запустение.

– Вот и посмотрим, – буркнул Александр. – Выходной?

– Какой там… – тронул с места автомобиль Николай. – Все мозги уже проел. Отпросился… по личным делам. Где эта Галина, где эта Галина? Где она, кстати?

– Не знаю, – поскучнел Пинус. – Возможно, мы ее там встретим.

– Ясно, – кивнул Николай. – Идеи хоть какие-то назрели?

– Думаю, – проговорил Александр, смотря в окно на пролетающий мимо августовский Питер. – Ты же знаешь…

– Знаю… – с уважением пробормотал Николай. – Тебя сейчас лучше не трогать. Один вопрос можно?