Артем Журавлев - О волках и розах

– Я знаю твою работу, проститутка больная! Мы с отцом тебя уже всю ночь ждем, а ты шляешься, где ни попадя!

– Мама, я не шляюсь, я в офисе, на работе! – Рука Сваны задрожала от снова накатывающей злобы.

– В офисе она! Босса ты своего седлаешь, чтобы он тебя на улицу не выпроводил! Я всегда говорила, что нормальные люди волосы не красят! И картинками этими наркоманскими кожу не портят! Знаешь, кто так делает? Проститутки, бандиты, алкоголики и извращенцы, а еще…

– Какая тебе нахуй разница, какого цвета у меня волосы?! – Закричала в трубку дочь. – Меня с этой долбаной работы не увольняют, потому что я единственная в этой сраной компании, кто приносит хоть какую-то пользу, исправляя чужие, мать их, косяки!

– А ну рот закрыла! Поори мне еще тут! Дура пропащая! Ты в жизни хоть чего-то добилась?!

– А ты чего добилась, карга старая?!

– Тебя, сволочь, родила!

– Нахуй ты меня вообще рожала?! Постоянно срываться на мне?! Или тебе доставляет удовольствие, как я пытаюсь пробраться через тернии к звездам, и у меня нихрена не получается!

– Потому что я получила за тебя деньги от государства.

– Вот и подавись своими деньгами, которые ты слила черт знает на что, но только не на ребенка. – Скривившись от ненависти, процедила Свана и сбросила звонок.

На девушку снова накатила истерика. Она быстро открыла выдвижной ящик стола и вытащила таблетки, от которых так сильно старалась отвыкнуть. Почему все вокруг на нее так давят? Свана вытащила две спасительные пилюли и проглотила. Кулаки медленно разжались. Глубокий вдох. Выдох. Спокойствие наполнило уставшее тощее тело. Свана плюхнулась на кресло и опустила взгляд на свою татуировку на руке, которая резко выделялась на бледной коже. На ее запястье начинался дремучий лес, который простирался до самого локтя, постепенно переходя в поле, заканчивающееся у плеча. Но главным элементом татуировки оставалась несущаяся по земле лиса. Такая свободная, такая непреклонная. Она бы точно сбежала из такого города, если бы хотела. Лису то не держит безумная семья и потребность в деньгах.

В комнате стало очень холодно. Девушка ощутила это, когда спала злость. Тело остыло, а мороз сковал конечности, посыпая пол таящими снежинками. Свана с трудом поднялась и закрыла окно. Голова кружилась из-за таблеток. Бедняжка взглянула на свое отражение. Красивые разноцветные зрачки окаймляли мешки под глазами, заработанные от бессонных ночей. Миловидное узкое лицо с выступающим скулами и изящными губами стало еще бледнее. В этот раз Свана заметила еще и проступившие от усталости морщины. Тощее тело хорошо скрывала белая рубашка оверсайз. Ноги стали столь тонкие, что даже самые узкие джинсы не могли их обтянуть. И даже несмотря на эту худобу и следы усталости и истощения, на Свану нельзя было не посмотреть с уважением и умилением. Девятнадцатилетняя девушка шла вопреки издевательствам жизни вперед. Она сумела сохранить красоту души и тела, держась железной хваткой за любую возможность сделать свою жизнь лучше. Даже когда у нее сдавали нервы, она возвращалась к труду, добиваясь своего места под лучами Огненной Звезды. Неужели она правда столь безгрешна? Посмотрим.

Свана Ретарсия на несколько секунд потеряла равновесие и чуть не рухнула на пол. Бессонные ночи дают о себе знать. К черту. Пора заканчивать на сегодня работу. Она уже достаточно отдала себя делу исправления чужих ошибок. Шеф должен понять. Иначе у него явно проблемы с головой.

Офисная работница схватила свой кожаный рюкзак и быстрым, но аккуратным шагом двинулась прочь из кабинета. В коридоре горели лампы с холодным белым светом. Скорее всего, в офисе осталась только она и охранник. Хотя возможно даже охранник уже ушел куда-нибудь. Безопасность на высоте. Свана, идя по коридору, даже твердо решила в голове сдать охранника. Почему она сидит ночами и работает, а он нет? Девушка вошла в тихо подъехавший лифт и нажала на кнопку. Теперь у нее есть время постоять с закрытыми глазами и подремать, пока лифт спускается с двадцатого этажа на первый. Нет, нельзя. Она точно уснет здесь, если закроет глаза.

На первом этаже с включенной лампой сидел охранник Нелькон Хуттисмер, веселый полный дядька с круглым подбородком, седыми усами и плешивой головой. Все-таки он тоже работает, а не сидит в баре. Несмотря на то, что Нелькон доброжелательно помахал Сване, она даже не смогла выдавить улыбку. Ее раздражало сейчас абсолютно все. Даже этот добрый толстяк. Свана коротко кивнула охраннику и тут же отвела взгляд. Сейчас ей хотелось просто выйти и подышать морозным воздухом.