Николай Липницкий - Катастрофа. Хроники выживания

– Не стой, давай по ногам, а то они, если сейчас попрут, не удержим, – толкнул его я.

– Ага, – буркнул он и дал прицельную очередь. Мне осталось только добавить в шевелящуюся массу. Очереди получились паническими и бестолковыми, но цели своей достигли. Кому-то из заражённых перебило ноги, кто-то споткнулся об упавших… Дальше мы стреляли, уже, более спокойно и расчётливо. В течении пяти минут проблема для выхода на третий этаж, в принципе, была решена.

– Смотри! – Десантник что-то рассматривал в куче трупов. – А, ведь, не обязательно им в голову целиться! Вон, видишь у этого пулевые в грудь, и лежит, как миленький. И, вот, эта тоже.

И точно, несколько упокоенных были убиты, хотя ни одна пуля в голову не попала. Это, что ж, получается, они такие же уязвимые, как и обычный человек? Стоит подумать над этим. Шум снизу усилился.

– Толик! Что там!

– Да эти, внизу, стрельбу услышали и активизировались. Вон как на баррикаду кидаются. Я, пожалуй, ещё стол туда сброшу.

– Не стоит. Ты фишку держи. – Я вспомнил давешнего капитана. – Ты, главное, бди. Если увидишь, что баррикада их не удержит, предупреди нас и уходи в диспетчерскую. Один не геройствуй.

– Сделаем! А как же вы?

– Нас трое. Отобьёмся.

Двух братьев пехотинцев я оставил слева от лестницы, наказав прикрывать тыл, следить за спуском и держать связь с Толиком. Мы с десантником двинули вправо, туда, где в конце коридора находился плановый отдел.

– Тебя как зовут, десантник?

– Игорем, Никита Иванович.

– А лет то тебе сколько?

– Двадцать четыре.

– Ладно, Игорь, идём уступом. Я – впереди. Контролирую прямо по курсу и двери с правой стороны. Ты, естественно – лево и тыл. Понял? Ну и двинули. Только, аккуратно. Могут быть выжившие. Выстрелы, по любому, в помещении громко звучат. Услышат, в коридор выскочат. Главное их с зомби не перепутать. Но и не тормози. Работать придётся на коротких дистанциях. Время думать не будет.

Шли осторожно, буквально сканируя взглядом каждую, попадающуюся по пути, дверь. Совсем, как в молодости, в горах Кавказа. Только, там мы, отнюдь, не по коридорам шастали. Но ощущения те же. Особенно, меня настораживал поворот в конце коридора. Там, за поворотом, был небольшой, на две ступеньки, спуск и тамбур перед дверью в архив. Тамбур не освещался и, в той темноте, мерещилось черт те что. Что-то фантазия у меня разыгралась. Да и память колыхнулась ощущениями боевой молодости. Неожиданно, боковым зрением, я уловил некое движение. Обернувшись, увидел, как медленно поворачивается ручка двери в приёмную генерального директора. Волосы на голове встали дыбом. Прямо, фильм ужасов какой-то. Ручка опустилась до упора, и дверь медленно стала открываться. От нервного напряжения я чуть не выстрелил, когда услышал жалобный голос.

– Вы за мной пришли? Вы меня спасёте? – из-за двери, сначала, показались огромные от испуга глаза, а, потом, и вся секретарша генерального, бледная, растрёпанная, с размазанной косметикой под заплаканными глазами.

– Игорь! Что рот раскрыл? Контроль на триста шестьдесят. Здесь я разберусь. Это мой сектор!

– Принял! – отозвался, тоже, изрядно струхнувший десантник.

Я вытащил девушку из приёмной, проконтролировал помещение, закрыл дверь и, проверив по-быстрому на предмет укусов, направил её к братьям-пехотинцам. Убедившись, что меня правильно поняли, и глупостей не будет, опять занял своё место в боевом построении. Ну, надо же, как быстро с меня слетела гражданская шелуха! Казалось бы, почти тридцать лет, как погоны снял. А, только, жаренным запахло, так даже думать военными словами стал. С такими мыслями я и подошёл к дверям планового отдела. За нами слышались женский плач и всхлипы.

– Игорь, контроль! Особое внимание на вход в архив. Что-то он мне не нравится.

– Есть. – Игорь присел на одно колено, настороженно водя стволом автомата по сторонам. Деликатно постучав, я осторожно приоткрыл дверь и с опаской просочился в кабинет, проконтролировав автоматом всё помещение. За дальним столом, сбившись в кучу, сидели шесть испуганных женщин. При моём появлении они вскинулись и выражение их глаз из обречённого, постепенно становилось более осмысленным, пока не озарилось радостью и надеждой. Надо отдать им должное: паники не было. Они внимательно выслушали мои инструкции и следом за мной безропотно пошли к дверям. И тут, в коридоре, за дверями, прогрохотала автоматная очередь. Выскочив за дверь, я увидел Игоря, целящегося из автомата в тамбур архива.