Владимир Карандашев - Йоля или про то, что всё – не так, как на самом деле…

А от того, что спал он сегодня крепко, то видел сон. И не простой сон со всякой белибердой и прочими глупостями, а сон про самого Ээзи. Видно, сейчас он посетил какой-то толковый «сайт» в этом природно-натуральном «Интернете» и теперь мог наблюдать довольно любопытные вещи: «Будто бы Лёшка наш куда-то сгинул. Не то, чтобы сгинул, а в пропасть упал и разбился вусмерть (приснится же такое!). А кто? Чего? Полная неясность! Были подозрения, кто его так, но подозрения к делу не пришьешь. Что ж, погоревали. А делать нечего. Жить-то как-то надо…

И тут на все эти безобразия Ээзи сильно осерчал и ливень с потопом учинил. А чуть погодя, когда природа немного успокоилась, и сам пожаловал. Да, видно – неспроста… Он будто бы ногу сбрушил и к нашей Оленьке заявился. Надо полагать – с умыслом. Ольнька – добрая душа – его приветила, ногу подлечила и даже в баньке помыла (вот – чудачка). А он, как бы в благодарность, намекнул, что про Лёшку что-то знает. И в один прекрасный момент забрал её с собой туда, к верхним людям. Вернулись они вскорости, а Оленька вся расстроенная. Оказывается, что это иншпектор, энтот чёрт лощёный, всё и усугубил. А я что говорил?

Чуть погодя и сам заявляется. Весь такой холёный. Прибарахлился, видать. На новой джипе. Ну, я слегка припугнул его. Мол, забудь сюда дорогу. Тот, правда, послушался. А Ээзи я сказал тогда. Разберитесь, мол, там на верху. Есть на свете справедливость или как? Тот принял к сведению. И, вообще, скажу я вам, он, Ээзи – не такой «великий и ужасный», как я раньше представлял. Нет, он великий, но, вместе с тем, вполне «коммуникабельный». Эх, вот Лёшкино слово прицепилось. Что, иначе нельзя сказать? Ну, да ладно. Пообщались мы с ним по-приятельски и я проводил его до того места, где Лёшка якобы сгинул (эх, приснится же такое, не приведи господь). Напоследок он заверил меня, что всё будет путём, и предложил: ежели чего, просигналь, мол, я прилечу мигом. Спрашивает, бубен-то есть? Есть, говорю, только поискать надо. На том и распрощались. Он ещё так потешно изображал: «Бум-бум». Что за ерунда? Опять это «бум-бум»…»

И тут дед Ёшка проснулся. По-видимому, кто-то барабанил в дверь дома. Ёлки-палки! А где карабин? Деду сделалось дурно. Он подполз к двери и попробовал её открыть. Но не тут-то было. Потом он услышал речь Эммы Петровны.

– Ну, лярва, – выругался дед Ёшка. Хотя это слово изначально в переводе с латинского означало маску или приведение, он им пользовался исключительно в качестве смачного ругательства.

Тем временем запахло «жареным», а вернее, палёным. Это Эмма Петровна уже успела поджечь строение, в котором располагался сеновал и был заперт дед Ёшка.

«Надо от сюда как-то выбираться», – подумал старый охотник. Но это вовсе не из-за того, что он не хотел быть заживо сожжённым. За что-то за другое, а за это он не переживал. Просто, надо было как-то усмирять эту фурию.

Они с Лёшкой ещё весной все деревянные надворные постройки, кроме дома, пропитали специальным составом, предохраняющим от гниения, биовредителей и возгорания. Сейчас керосин прогорит и на этом всё закончится. Хотя… Ведь тогда раствора немного не хватило, но Алексей обещал потом всё обработать до конца. Интересно, обработал? Вот сейчас и узнаем… Эх, молодёжь!

Как и ожидалось, языки пламени, просвечивающие сквозь щели, почти исчезли по всему периметру возгорания. Только в одном месте – в углу – пламя не хотело униматься. Вот и выяснилось… Что, легче стало?

Дед Ёшка был вынужден прекратить процесс созерцания и продолжить поиски выхода из создавшегося положения, а, заодно, из горящего помещения. Откинув подальше от пламени груду сена, он обшарил все углы и щели в надежде обнаружить место, через которое можно выбраться наружу – плохо прибитую доску, например. Не обнаружил. Зато нашёл свой старый бубен и колотушку. Вот парень, «тебе и флаг в руки, и барабан на шею…», а точнее – бубен. Но это – не принципиально. Тем более, что во дворе обстановка накалялась. После какого-то шума и криков, прогремел выстрел.

– Алексей, я не шучу! Не делай глупостей. Лучше отдай билет, – услышал дед Ёшка голос Эммы Петровны. Что отвечал Алексей, трудно было разобрать. Единственно, что было очевидно, он жив, а эта «лярва» пока только пугает. И осталось у неё только четыре патрона.

Так что мы там говорили на счёт «барабана на шею»? Ах, да… Дед Ёшка вспомнил свой недавний сон и предложение Ээзи. Что ж, сон в руку… А бубен куда? Ладно, разберёмся. Надо срочно сделать «бум-бум». Если не Ээзи, так может кто-нибудь другой этот необычный звук услышит. Вот и огонёк тут кстати. Можно бубен подготовить. Только вот с дымом – проблема. Становилось трудно дышать.