Андрей Филиппов - Эффект загадки

- Просто я подумал, господин Жабер, что в подъемной камере находится не муляж, а настоящий человек. И представил, что он сейчас испытывает…

Раздается мелодичный сигнал. На вспыхнувшем экране появляется фигура Дежурного Пилота.

- Скажи ему спасибо! – Жабер нажимает кнопку замка, - Иначе я сейчас вышвырнул бы тебя из лаборатории!

- Добрый день, господин Жабер и господин Мак! – приветствует их Дежурный Пилот.

- Здравствуйте, господин Дежурный Пилот! – отвечает Мак.

- Вы редкий гость в наших краях, господин Дежурный Пилот! – говорит Жабер, - Как поживаете?

- Плохо. Очень плохо, господин Жабер!

- Что случилось?

- Меня беспокоит осужденный Чикк Кштфорс. Вы настолько некачественно выполнили свою работу, что его воспоминания периодически прорываются! Мало того, последняя перестановка, произведенная вами по моей просьбе, вызвала прорыв всей личности преступника! Господа, означает ли это, что я чем-то обидел вас?

- Нет, господин Дежурный Пилот, поверьте, вы ничем не обидели нас. Я не могу понять, в чем причина такого явления… - удивленно отвечает Жабер.

- Я тоже считаю, что это случайность. Поэтому я и обратился непосредственно к вам, а не к вашему руководству. Чикк Кштфорс ожидает в боксе.

- Конечно, мы сейчас же узнаем, в чем дело. Мак, приведи и подготовь Кштфорса.

Мак скрывается за дверью.

- Жабер, прекратите свои шутки с моими людьми, - тихо говорит Дежурный Пилот, - Иначе я буду привозить вам некачественные сувениры.

- А вы, Дежурный Пилот, не требуйте невозможного, - в тон ему отвечает Жабер, - Что с вашим голосом?

- Простудился, пока ждал стабилизации поля…

- Чикк Кштфорс на подъемнике, - сообщает голос Мака из динамика на пульте.

Жабер нажимает несколько кнопок и на круглом экране появляется…Лиза.

- Ну, и что это такое? – с ироничной улыбкой спрашивает Жабер, - Ваш подопечный влюблен? Тогда странности в его поведении неудивительны.

- Пусть странности вас не беспокоят, господин Жабер. Этот образ принадлежит новой личности, носящей новое имя. Нам нужно уничтожить прежнюю личность. Образ обязательно должен остаться неизменным! Я буду очень, подчеркиваю, очень благодарен вам за качественную работу!

- Хорошо, хорошо, господин Дежурный Пилот! – посмеивается Жабер, - Неужели мы когда-то не понимали друг друга? Я вызову вас по громкой связи…

- Договорились, господин Жабер! – кажется, что в голосе Дежурного Пилота звучит плохо скрытое торжество.

Жабер тоже замечает это. Он оборачивается, но видит только спину Дежурного Пилота, направляющегося к двери. Жабер удивленно качает головой и нажимает кнопку переговорного устройства.

- Мак, выйди из камеры. Начинаю подъем!

Дежурный Пилот, очевидно, забыл, где находится кнопка замка. Он беспокойно оглядывает дверь. Стекло его шлема внезапно поднимается и мы видим, что там – радостное и немного испуганное лицо Лизы. Кнопка, наконец, найдена, и дверь начинает сдвигаться в сторону.

- А все-таки я победила! – шепчет Лиза и закрывает шлем.

Но вместо коридора дверь открывает нам темноту. По экрану плывут титры…

Послесловие.

Компьютер мелодично попрощался со мной и экран погас. В пепельнице дымилась забытая сигарета. Я обнаружил, что все еще смотрю в темный экран и улыбаюсь чему-то. Чему? Тому, что добрался до конца дороги?

Ночь нынче теплая. Я открыл окно и вдохнул свежего воздуха. Появилось желание выйти прогуляться… А, кстати, не пойти ли на вокзал? На следующей неделе нужно будет съездить в Питер, повидать коллег, новости узнать… Решено – я иду за билетом!

Приятно брести в темноте по ночному городу… Слабый ветерок холодит уставшие глаза, успокаивает мысли. Книга закончена. Можно опустить занавес и включить свет. Наверное, это была репетиция, поскольку в зале пусто… Нет, мне почему-то не хочется присутствовать на премьере. Боюсь? Устал? Не пойму. Кто-нибудь из друзей позвонит и расскажет, как все прошло.

Я купил билет. На вокзале пустынно, люди спят в креслах. Они ждут утреннего поезда. Покурю и отправлюсь обратно. Голова немного отдохнула и проветрилась, сон будет крепким. Немного обидно, что в конце пути жизнь не предложила мне ничего – ни апельсинки, ни грязной канавы. Я громко пожелал доброй ночи сонной продавщице в ларьке и попросил большой оранжевый апельсин и бутылку пива.

Под фонарем возле здания вокзала молодой человек и девушка оживленно спорили между собой, вертя во все стороны карту города. Я курил в тени, слушая названия знакомых улиц. Потом подошел.