Игорь Анисимов - Не демоны и не ангелы

Исчезает мысль, развитие, среда для честности и порядочности, исчезает человек – появляется инстинкт, и снова закрывается круг. Костя отхлебнул. Все-таки бороться с глупостью нужно, но это борьба не явная, она даже не борьба, в прямом её смысле, а сизифов труд. Косте опять стало не по себе. В голове появился голос. Он мягко и настойчиво предложил Косте не волноваться, “конечно, хочешь вызвать панику, призови всех к спокойствию” – пронеслось в голове у Кости. Но тот же голос вдруг явственно хихикнул и согласился с утверждением. Допился! Костя вспомнил Владимира Семёновича Высоцкого, «уж лучше с чёртом, чем с самим собой», на что голос снова хмыкнул.

В мыслях Константина стало светло и чисто. Появился он сам, как из зеркала, наблюдая за своим состоянием. Остальные два места, напротив Константина, заняли две фигуры: один был больше похож на демона, а второй, в белом и с огромными синими глазами – ангел, только без улыбки всепрощения на губах.

– Итак, будем знакомы, – широко улыбнулся демон. Несмотря на попытку изобразить естественную улыбку, он не смог утаить скрывающуюся за ней фальшь.

– Шиза, значит, всё… – Константин ожидал от себя, но всё равно было страшно. Страшно не умереть и исчезнуть, нет – стать ещё более ненужным и слабым, чем сейчас – нелегкая перспектива, но и её можно принять, – Приготовились! Марш! – Кстати, а почему я сказал вслух?

– Нет, не шиза, ты кандидат, – слова демона были приятны и понятны.

– Какой кандидат, к чему? – недоуменно спросил Константин.

– Тебя выбрали те, кто живет, жил и будет жить дальше. Твоё видение мира устроило большинство.

– Ты сможешь принять правду, какой бы она не была – сказал ангел.

– Я не хочу изменять мир под себя, мне хочется, чтобы мир стал ближе и понятнее всем, не мне одному.

– Ты прав, – неожиданно сказал ангел, голос у него был глубокий и тихий, без намека на сострадание и жалость, чистая стерильная правда.

– Мир не меняется от одного человека, но запал всегда один, сейчас настолько всё неправильно и плохо, что нам надо будет участвовать, – ангел был обстоятелен, кто бы сомневался, – мир изменится не по твоей воле, но с твоим участием.

Демон откровенно хохотнул.

– Тебе сегодня достаточно или рассказать про нас?

– Достаточно, – Костя вспомнил про недопитое пиво и желании обратиться к врачу.

– Нет, – ангел был непреклонен, – Легенда о Содоме и Гоморре аллегория, но имеющая свои основания. Когда мир погружается в хаос неверия и алчности, выбирается один человек, который имеет хоть какое-то представление о добре и зле. Сейчас этот человек – ты. Мы представляем одно целое, но в разных ипостасях, а ты собираешь воедино. Теперь всё!

Картинка исчезла, Костя сидел в той же позе, абсолютно трезвым. Он разделся и, вылив пиво в раковину, лег спать. Спал крепко и без сновидений. Только мысли кружились в голове, не отвлекая от сна. Мысли….

Когда мне задавали вопрос “как?”, я делал паузу, прежде чем ответить. Меня всегда интересовало не «что», а именно «как»: как приходят письма, как их считывают, какие понятия для индекса, и почему улица называется как-то и имеет какой-то номер. Я не обращал внимание на кручение пальцем у виска моих друзей и подруг, но, когда это становится массовым…. Боже! Какой ужас! И ты как в эксперименте Соломона Эша начинаешь сомневаться в собственной сознательности, становишься сам себе изгоем, начинаешь копаться в себе и искать не решение, нет, искать собственную уязвимость и неправильность, и, замыкаясь, становишься ненужным себе, не говоря об остальных – жуткая ирония, плата за разум, бесчеловечная плата. Второй вопрос – «зачем?». Зачем то, зачем это, для чего? Suum cuique – каждому своё, говорит нам латынь, а на русском звучит вопрос – зачем тебе? Но хуже всего, когда этот вопрос не звучит вовсе, и тебе равнодушно, и тебе не надо – вот это уже не смешно. Вообще равнодушие – страшный порок, самый страшный из всех. Тебе не нужно, не интересно, не любопытно, не интригующе, не смешно, не чувствительно – в итоге ты мертв. Нет, физически ты дышишь, ходишь, даже говоришь, но слова пусты – это и есть смерть. Неправильно быть мёртвым среди живых, распространять сладкий запах зависти, уныния, высокомерия, зачем? Опять это слово «зачем». Купи себе новую одежду, купи себе новый телевизор, телефон и массу еще более нужных вещей, возьми их себе, не задавай лишних вопросов. А когда ты спрашиваешь «зачем», ты выпадаешь из местной ойкумены, ты изгой. Конечно, мне нужна новая одежда, вкусная еда, и новые вещи, но возводить в культ? Зачем? Опять треклятое «зачем».