Ростислав Кот - Как Сума меня венчала

– Это должна быть маневрирующая цель… – неуверенно добавил тот и посмотрел на Сержанта.

– Уклоняется в сторону! – тут же, словно эхо, выкрикнул Йец из-за пульта.

– Цель маневрирует! – поправился он, с благодарностью подхватив подсказанное товарищем слово.

Видно было, как скомканная под рельеф местности синяя клякса района падения поехала в сторону от линии изначального курса.

– Меняет траекторию с перегрузкой пять! Поворачивает западнее! – в голосе Йеца звенело волнение.

– Что-то я такого пока не видел… – напряжённо вздохнул Красен.

– Это только пока! – сказал Сержант и подошёл к двери оружейки, которая предусмотрительно выходила в комнату дежурной смены. Командир приложил ладонь к панели управления замками, и по ней пробежала голубая волна считывателя. Пискнул контроллер, лязгнули запоры, и Сержант решительно толкнул дверь рукой.

– Дежурной смене получить карабины и боевое снаряжение! – приказал он.

Такой приказ «на боевую» мы слышали впервые. До этого – только на тренировках. Обычно достаточно было личного оружия. Ну, брали иногда с собой в засаду один-два карабина, контрабандистов стращать – те, когда попадались, в бой обычно не вступали.

Йец удивлённо обернулся к командиру.

– Ну, ты же объявил тревогу! – чуть усмехнулся Сержант, заметив его взгляд.

Потом шеф повернулся к Састу, который встал и разглядывал нас через бронестекло комнаты оперативного дежурного.

– Поднять по тревоге вторую смену! – приказал ему Сержант.

– Докладывай, Йец, не молчи! – потребовал Сержант, когда мы вытащили из оружейки каждый свой кокон и принялись обмундировываться. Коконы Йеца и Саста мы тоже вытащили и положили на пол посреди комнаты. Коконом мы называли нехитрое солдатское сооружение – тактический шлем и импульсный карабин, просунутые внутрь кирасы и перетянутые ремешком. Действительно внешне напоминало кокон с не вылупившимся пока солдатиком.

– Цель набрала горизонтальную скорость! Примерно пятьсот в час! – отозвался Йец. – Держит курс почти точно на запад! Компьютер оценивает аэродинамическое качество не менее семи, так что пролетит километров сто пятьдесят! Это если у неё двигателей нет…

– Если она меньше тонны весит, то маршевых двигателей, скорее всего, нет, – сказал Сержант, загоняя боевую батарею в гнездо и ставя свой карабин на предохранитель.

Продолжение было шокирующим.

– Я думаю, это десантная капсула, – сказал Сержант и совершенно спокойно добавил. – Полагаю, к нам гости пожаловали… Диверсанты!

Да, вполне вероятный ночной бой с инопланетными диверсантами – это вам не контрабандистов по кустам гонять… Нервно хихикнув, я напялил армейский тактический шлем и по старой солдатской традиции хлопнул себя по затылку. Конечно, штуковина это была не ахти какая – со свободным дыханием, на лицевом щитке, кроме примитивного фотоумножителя и простейшей схемы боевой ситуации, считай, никакой индикации и не было. Но что поделаешь – мой шлем космического охотника и бронированный боевой костюм, подаренные косможителем Чактом, командиром рейдера «Звёздная искра», и спасшие мне жизнь при взрыве на таможенном терминале, пока так и не удалось починить. Мои планетянские косточки да шкура зажили гораздо быстрее.

Тут в комнату, где готовилась к бою дежурная смена, вошёл Уи́ц, наш пилот. В отличие от простых агентов, своё дежурство он мог проводить, мирно подрёмывая на койке в комнате отдыха. Кроме того, ему полагались дополнительные пять минут на сборы в случае тревоги. Но свою службу он знал хорошо – явился точно через пять минут, уже в лётном комбинезоне, полностью экипированный и с пилотажным шлемом в руках.

Человеком Уиц был, конечно, очень странным. Вот и сейчас, во время тревоги, на его сухоньком лице играла широкая кривая улыбка, почти оскал. Одно плечо он держал выше другого и смотрел куда-то мимо нас, в угол комнаты. Но Сержанта, нашего командира, это, казалось, вовсе не беспокоило.

– Заводи! – коротко приказал он Уицу.

– Есть, командир! – скрипучим голосом отозвался наш пилот, и его тщедушная фигура в лётном комбинезоне тут же исчезла за дверью.

– Штраф! – воскликнул Йец, указывая на чёткие строчки алого и фиолетового цвета, проявившиеся на краю сияющей посреди комнаты голограммы. – Космодром выкатил кораблю большой штраф за потерю массы на снижении!

– Угу, да ему плевать на это… – пробормотал Красен. – Всё проплачено, небось…

И только тут наш аналитик заметил, что все стоят вокруг него уже в полном вооружении, в кирасах и тактических шлемах.